Но я буду рад, если ошибаюсь.
Дремов внимательно посмотрел на него:
– Мне кажется, что вы ошибаетесь.
Раненый открыто улыбнулся:
– Это же хорошо! Давайте знакомиться, товарищи командиры. Подполковник Давыдов Илья Ильич, начальник штаба стрелкового полка.
Мы тоже по очереди представились, а Дремов еще и добавил:
– Надо же, везет нам сегодня на знаменитые фамилии.
Подполковник лишь усмехнулся:
– Знаете что! Давайте здесь обращаться друг к другу без всяких чинов и званий, мы здесь все одинаковые. Как вам такой расклад, а?
Я ответил ему в тон:
– Так точно, Илья Ильич.
Краем глаза я заметил, что меня внимательно рассматривает лежащий у противоположной стены раненый, но особого внимания на это не обратил. А Давыдов продолжал:
– Сделаем так. Скоро обед, после него отдохнем, и вы расскажите про свои похождения. Если захотите, конечно. Здесь никто не приказывает, кроме начальника госпиталя.
После обеда и часового отдыха мы собрались рассказывать о своих делах, в который уже раз. Но здесь, в этом госпитале, это было уже традицией, и происходило с нашего согласия. Раненые собрались поближе, и Дремов приступил к повествованию. Его выслушали молча, не перебивая. Пришла моя очередь, и когда я начал говорить о прорыве через линию фронта, то раненый, который раньше наблюдал за мной, вдруг не выдержал и перебил меня:
– А вот это неправда! Я ведь был в том госпитале. А позже и в поезде.
Я чуть не задохнулся от возмущения:
– Да что ты несешь? Что здесь неправда?
Но тот, спокойненько так, сказал:
– Неправда в том. Что ваш капитан Борисенко погиб. Он жив! И находится он в соседней палате.
Дремов попытался вскочить, но застонал от боли и рухнул обратно на койку:
– Врешь, не может быть. Я сам видел, он весь в дырках был.
– Но он выжил. Хотя и тяжелый очень. Придет в себя на час или два, а потом снова сутками без сознания. Сами врачи не знают, выживет или нет ваш танкист.
Я не выдержал и заулыбался:
– Вот это да. Вот это новость. А ты говорил – решето, решето!
Это я Дремову, а он только руками разводил и от радости чуть не лопался:
Ха-ха, Витек! Я ошибся, ошибся я.
А я обратился к раненому, который сообщил нам эту добрую весть:
– Послушай, браток. Ты не мог бы…
Он негромко перебил меня:
– Лейтенант Петров, Василий. Конечно же, я сейчас схожу и узнаю, что почем.
В этот момент нам очень нужно было знать о состоянии здоровья нашего дорогого капитана – Борисенко Ивана Петровича. Все застыли в ожидании, наконец, лейтенант вернулся и виновато сказал:
– Без сознания он. Но я попросил сестричку, и она сообщит вам, когда он придет в себя.
Дремов
