Ridero
Тени крадутся по стенам,
Дождь прошибает волной.
Кровь закипает по венам,
И я нахожу образ твой.
Двенадцатый год, я всё та же,
Ты не ушедший в закат.
Театр, фойе, и мандражем,
Мы пробираемся в ад.
Концерты и пиво, и пошлость,
Мы дети, с нас нечего взять.
Уйду как пребудет возможность,
Уйду, чтоб другого обнять.
Тени крались по дворам,
А помнишь мы мокли с тобой?
Теперь у меня только шрам,
От пирсинга есть, под губой…
И я не любила, я жалась,
Я жалась к тебе просто так…
И нагло в лицо рассмеялась,
Увидев какой ты дурак.
Тени крадутся по стенам,
И вряд-ли за дверью, там ты…
Я всё забыла. По венам,
Другие поплыли мечты.
И я не закрою запястья,
Татухами вниз не сойду.
Желаю тебе только счастья,
Не встретимся, только в бреду.
Сколько тех, чьих имён ты не помнишь?
Только тонкие пальцы, только изгибы тел.
Было круто, с этим конечно не споришь,
Но большего ты, конечно же, не хотел…
Не хотел душу ласкать, целовать, любить,
Не хотел видеть то, что за шторой в антракте…
Только секс, алкоголь, только привычка жить,
Бумеранг в спину, будто бы миф о факте.
Только поцелуи, игры, пиво и декаданс,
Только встречи, споры, концерты и божества.
Ты становился богом на какой-то лишь час,
Чтоб попробовать падшего естества.
Сколько тех, чьи губы запомнил точь-в-точь,
Но имён не помнишь, только лишь очертания.
Правильно в школе говорили – бестолочь,
Ты любил лишь себя, секс, ты раб своего желания.
Где теперь та, в которой был неимоверный пыл,
В которой, жажда и страсть слились будто бы воедино.
Ты целовал везде, и думал что все простил,
Но не любил вообще, это был поединок.
Где теперь та, в которой была та страсть,
Что ласкала тебя будто бы запредельно.
Ты увидел ее, и побоялся упасть,
Но не любил совсем, это конечно, скверно.
Просто касался, просто хотел испить,
Просто сходил с ума в легком прикосновении.
Сколько ты помнишь губ, что не хотел любить?
Сколько не помнишь имен? Только лишь те мгновения…
Есть суть у всего, твоих похождений итог…
Ты так и не понял, что две стороны в вопросе…
Ты жил будто дьявол, или свихнувшийся бог,
Ты кого-то любил? Нет, не любил ты вовсе…
Дни тянутся крапивой,
Небо достало своей синевой.
Под дождем смыть всю эту печаль,
Стать непробиваемым словно сталь.
Сесть закурить и забыть тот рассвет,
Где небо смеялось – таков был ответ.
Где дни были черные словно смола,
Где черная роза под кожей цвела.
Где душа вобрала вселенский разврат,
В ней жил настоящий невидимый ад.
Где звучал только сумрак и не было света,
Сесть и забыть – это бремя поэта…
Юность ей к лицу,
И её наряд…
Близится к концу,
Персональный ад.
