имел. Он – человек не простой и, тем более, не примитивный. Зачем ему мисски?
– Хорошо, – собрался Кудряшов, – давай тогда по порядку. Без эмоций. Сухой остаток. Пройдемся по бытовухе? Туфлю-то так и не нашли Колядину. А между тем, у них, у людей, которые верят в ведьм и колдунов, существует поверие-не поверие, ну, в общем, техника безопасности обращения с нечистой силой: если ведьма умирает, то обязательно ее сжечь надо, иначе она так и останется на земле вредить всем и каждому. Ну, если не саму ведьму сжечь, то хотя бы какую-то вещь ее, которую ведьма носила. Где туфля-то? Нет туфли-то!
– Уж больно наивная подсказка, – скептически покачал головой Воротов, – Тебе не кажется?
– Наивная – не наивная, может, конечно, подстава, но не учесть этого нельзя. Еще. Убийство на почве ревности. Раз Коляду Агольцов трахал, ой, извини… В общем, раз у нее был роман с таким человеком, как Агольцов, надо вникнуть в его личную жизнь повнимательнее. Марух-то возле него наверняка много вилось.
– Давай, вникай, – согласился Воротов, – Теперь – по другому направлению. Итак. Версия первая. Коляду убили за то, что она передала свой архив – как некий пакет информации – в чьи-то руки.
– Раз, – дал себя уговорить Кудряшов.
– Версия вторая. Коляду убили за то, что она не передала архив заинтересованным лицам.
– Ну, нет, – запротестовал Слава, – Для того, чтобы отобрать архив у Алевтины, вовсе не обязательно было ее убивать. Нет. Это – не версия.
– А я считаю, что так могло быть. Потому что ты не учитываешь двух вещей – наличие в жизни Коляды Юры Агольцова, больше известного под невыразительной кличкой Цикорий. Совершить кражу, пусть даже через подставное лицо, у его любовницы – равносильно самоубийству.
– А убить его любовницу, – передразнил Кудряшов назидательный тон друга, – равносильно путевке на Канарские острова.
– Да, представь себе, Слава, иногда лучше человека убрать, чем в живых оставить. Потому что живой человек хватится пропажи и будет очень и очень о ней сожалеть, “помогите!” кричать. Мертвому же – ничего не нужно. Извини меня, конечно, за банальность – сам вынуждаешь. И я сильно сомневаюсь, что Агольцов так глубоко вникал в род занятий своей возлюбленной, что знал о существовании архива, а если и знал, то мог представить себе его ценность.
– Но если знал – уж как-нибудь сообразил бы. Хорошо. Но тогда будем все-таки рассматривать два варианта. “Знал”. И “Не знал”.
– Согласен. Будем рассматривать два варианта. Вернемся к моей второй версии. Агольцов не знал о существовании архива. Некому заинтересованному лицу этот архив был необходим, опасаясь последствий, данное заинтересованное лицо убрало Коляду, чтобы некому было рассказать Цикорию о пропаже ценной информации. Кроме того, – повысил голос Воротов, – есть, как я уже говорил, второе условие для этой версии – необходимое, но не обязательное. Сведения, содержащиеся в архиве, хранились так же в памяти некой гражданки Коляды А.Г. И это тоже имело значение для заинтересованного лица.
