style="font-size:15px;"> – Ты называешь это помощью?
Я бросаю взгляд на Хадсона, чтобы понять, что он думает об этом странном разговоре Джексона с их тетей, но он просто стоит, прислонившись плечом к стене, сложив руки на груди и довольно улыбаясь. Перехватив мой вопросительный взгляд, он чуть заметно пожимает плечами, будто говоря: «Ну что тут поделаешь? Джексон есть Джексон».
Хотя он прав, я по-прежнему не понимаю, что здесь происходит. Меня не удивляет, что Джексон с Хадсоном и эта женщина недолюбливают друг друга. Должно быть, она сестра Сайруса, об этом говорит тот факт, что от нее исходит ледяной холод, но я не понимаю, что она тут делает. И почему они позволяют ей находиться здесь, не желая при этом иметь с ней ничего общего.
– Я слыхала, что встал вопрос о том, кто займет трон моего дорогого брата теперь, когда он… нездоров. Тем более что ты, Хадсон, отрекся. – Она машет рукой. – Да, мне известно, что церемония официального отречения должна состояться только через пару недель, но я тут подумала, что мне надо приехать и предложить кандидатуры Родни и Флавинии, ведь скоро трон окончательно опустеет. Мои наследники готовы взвалить бремя лидерства на себя.
У меня екает сердце. Вчера Хадсон поклялся мне, что он не заинтересован в том, чтобы быть королем вампиров, и я верю ему. Мы оба считали церемонию его официального отречения помпезным и пустым актом. Но теперь, когда я стою здесь и смотрю на эту женщину с алчными глазами и щеками, розовыми от предвкушения, мне становится ясно, что, возможно, не брать на себя роль короля – это не совсем то же самое, что отказаться от нее.
Хотя Хадсон не хочет занимать трон, в отличие от Селины, Родни и Флавинии, он также не желает, чтобы он достался им, потому что его люди не заслуживают попасть под иго правления Сайруса 2.0. И в результате он в тупике.
Более того, в тупике оказались и мы.
– Как это любезно с твоей стороны, – говорит Хадсон тоном, по которому ясно, что он так не думает. – Мы тут в Лондоне как-то худо-бедно справляемся, и я уверен, что тебе было бы куда комфортнее у тебя дома в Стоук-он-Трент. Ты же знаешь, как Родни скучает по своей мамочке, если она уезжает надолго.
Я ничего не могу с собой поделать и изумленно смотрю на него. Стоук-он-Трент? Мамочка? Кто вообще эти люди и что они сделали с моей парой?
Но он только улыбается мне, улыбается безмятежно – если не приглядываться, чтобы не видеть лукавого блеска в его глазах.
– Что ж, возможно, нам лучше подождать, чтобы подробно обсудить это позже. Нам ни к чему перетряхивать наше не совсем чистое белье в присутствии невампиров.
Принимая во внимание, что единственный невампир здесь я, я пытаюсь не слишком обижаться на ее слова. Впрочем, если бы не Хадсон и Джексон, мне бы вообще не было дела до того, что происходит среди этих мерзких людей в этом мерзком оперативном центре, пока все это не влияет на мир, находящийся за этими стенами.
Но мне дороги Хадсон и Джексон, поэтому я приклеиваю к своему лицу улыбку, слыша, как Хадсон говорит ей:
– Этот
