светлая шерсть и, пряча под собой человеческую натуру, заполнила всё тело. Ладони быстро потемнели и по грубости приблизились к перчаткам. Новый прикус обозначил небольшие клыки. Напряжённо зависнув над розовой макушкой, за спиной Доры расправился хвост и, упруго вплетаясь в нюансы движения, подтвердил принадлежность курсанта к отряду приматов.
Острый конус заметил подходящую цель.
На лету сделав сальто, девушка грациозно ушла от опасности и, зажав цепь продолжением позвоночника, выдернула оружие из слепого гнезда. И опустилась на четыре лапы. В центр оледеневшей поверхности.
– Она же не знает, что нужно искать! – Винни несколько раз подпрыгнул на месте, проверяя готовность суставов, – Пожелайте мне удачи.
– Будь ты проклят, – усмехнулся Нэри и, проследив за долгим прыжком подопечного, обратился к Кристин, – Твоя очередь покинуть статичный балласт…
– Немного рановато, – не отставая от конкурентов, четвёртая команда ринулась в бой, – Мне не за что зацепиться.
Будто накручивая атмомферу на шестерёнки, стальные щупальца отсекали от пространства куски и, хаотично смешиваясь со вспышками тел, захламляли тренировочный комплекс металлическим лязгом. А курсанты продолжали присоединяться к заданию. Доверяя своей интуиции, они слаженно отвечали на выпады снарядов и, хватая боеголовки голыми руками, безжалостно уничтожали сотворённое куратором детище. Другого варианта никто не нашёл.
Цилиндры же, подчиняясь специальной компьютерной программе, нападали на людей с удивительной гармонией. Они не задевали друг друга атаками; не загромождали цепями лазейки для конусов; не обращали внимание на чьё-либо преимущество и, постепенно расставаясь с припасами, не стремились привести тренировку в состояние бреда. Их миссия заключалась в испытании курсантов на манёвренность, но те, в свою очередь, склонялись к главенству мышечной силы. Кто не мог ею похвастаться, дожидался удобного момента за стартовой чертой. Кто был просто знаком с этой особой, останавливал боеголовки и, фиксируя тросы, подзывал к себе тех, кто по праву считался её лучшим последователем. А трое из кадетов, под прикрытием Доры и Винни, быстро перемещались между снарядами и, лишая противника оборонной способности, заканчивали нехитрое рутинное дело. Они должны были бороться за собственные команды, но Джаспер, Дилан и Бриджит, следуя необъяснимой старой привычке, напрочь забыли о рамках задания.
Всё сильнее погружаясь в игру, курсанты оказывались в особой разновидности транса и, даже не догадываясь об этом, словно бы образовывали единый организм. Девятнадцать голов одновременно поворачивались на эхо нового запуска, тридцать восемь рук взаимодействовали с полосой препятствий так, будто могли сами отвечать за решения, а бережно склеенные фрагменты воспоминаний создавали полную картину событий. Теперь для курсантов не существовало ничего потаённого. Каждый знал то, что видели другие. Каждый мог делиться идеями, не открывая для этого рта. Каждый являлся необходимой деталью в чёткой
