Ridero
Драупнир (Draupnir) – (в германо-скандинавской мифологии) волшебное золотое кольцо.
Было подарено Одину гномами Синдри и Броком. Согласно легендам, каждую девятую ночь оно приносило своему владельцу ещё восемь точно таких же (видимо, имелось в виду золотых, но не волшебных), опоясавшись поясом из которых, он становился неуязвимым. Это кольцо – первое изделие, которое Синдри выковал, чтобы выиграть спор с Локи.
Один отдал это кольцо своему сыну Бальдру, а Бальдр передал кольцо Хермоду как доказательство, что Хермод был в Хельхейме и виделся с ним.
«Кольцо Одина»
Глава 1
У каждого народа на земле есть свои предания и легенды о божествах и волшебных предметах, которые некогда помогали выживать людям и служили им защитой. Так у скандинавских народов, как гласит древнее предание, существовало когда-то волшебное кольцо Одина или одноглазого Бога, ибо один свой глаз отдал он за все знания мира. Кольцо это подарил Один людям, но было оно очень непростое, зато необыкновенно могущественное, обладатель его смог бы управлять всем миром и ни в чём не знал бы отказа. Когда же случилось это чудо? Почему люди не сразу узнали силу кольца? История эта уходит своими корнями в глубокую старину.
Давно это было, ой давно… Аж в 10 веке. Когда величественные ладьи грозных викингов бороздили моря от «Белого» до «Средиземного», от русских рек до берегов Северной Америки под крыльями дракона. Так они называли свой парус, способный укротить ветер.
Жила тогда на берегу небольшого фьорда, почти у выхода в синее море, старуха в маленькой лачуге. Звали её Ингрид из рода Эйнарда Торкильстона.
Давно жила, много лет ей было, 80 той зимой минуло. Только Ингрид умирать не собиралась, и была ещё прыткой. Каждое утро отправлялась она на своей лодке в море, поймать немного рыбы, чтобы накормить внуков. А было их у неё немного и не мало, а всего четверо: Олаф, Свен, Сигни и Тори. Когда ещё живы были муж Ингрид, Эйнард Торкильстон и родители внуков: её сын, Ингвар и его жена Хельга, расчистили они небольшой участок под посевы. И теперь каждый год сеяли здесь рожь, ячмень, а с краю поля немного овса для каши и кормления коз и овец.
«Хорошее было время, хвала Богам, – думает Ингрид, загребая лёгким веслом прозрачную морскую воду, – жилище просторное хотели сложить, да не сложили…»
Разные думы приходят в её старую голову, покрытую сединой, словно серебристым инеем. Думает она о делах, что предстоит ей переделать за сегодняшний день, о внуках, которые, милостью Богов, подрастают и скоро смогут помогать ей больше. Вспоминает Ингрид своего мужа Эйнарда Торкильстона, и сына Ингвара Торкильстона, и жену его Хельгу, отправившихся в Вальгаллу* навечно. День её заполнен хлопотами и заботой о внуках, но и он исчезает, как лёд на прибрежных скалах под лучами ласкового солнца.
Вот и тьма опускается на Южное стойбище. Клонит ко сну тяжёлую голову. Но внуки расшалились. Возятся, хихикают, пыхтят, прочь гонят сладкий сон.
Прикрикнула на них Ингрид:
– А ну, быстро спать, проказники! Локи* вам на головы, – погрозила им она костлявым, морщинистым пальцем.
– Бабушка, бабушка, расскажи про кольцо! – стали просить её внуки.
– Какое ещё кольцо, бесстыдники? – укорила их она.
– Про кольцо с голубым камнем! Ну, расскажи, бабушка!
– Свен, Тори, Сигни! Брысь под шкуры. Сто раз рассказывала, у Богов* уже уши отвалились, – ворчит Ингрид.
– А ты ещё расскажи. Ещё, ещё! – настаивают внуки.
– Ну, ладно. Только тихо лежать! – приказала Ингрид и неторопливо начала свой рассказ.
– В тот год долго зима нас снегом угощала. Холода стояли. У Богов носы покраснели, не то, что у простых людей народа нашего. Даже морские твари дохли подо льдом в застоявшейся воде. Но О́дин расщедрился, великое Солнце, милостью его, согрело землю нашу.
Вот тогда и решил наш славный король Харальд, сын Хальрдана Чёрного взять себе в жёны Сигни Хромоножку, дочь Торкиля из Северного леса.
Сигни вылезла из-под шкуры и, горделиво улыбаясь, посмотрела на других детей.
– Да, да, Сигни, у неё было такое же имя, как у тебя, – продолжила бабушка, по-прежнему сматывая пряжу в клубок, – только та Сигни красотой не отличалась, да и увечная с рождения была: одна её нога, по воле Богов, короче другой оказалась. Но, побеждённый в бою, Торкиль обещал, что если Харальд пощадит его, то отдаст он Харальду в жёны дочь свою Сигни и в приданное ей даст
