Юра? – вовсе успокоившись, деловито заговорил Сеня.
– Сам понял, – спокойно согласился Вовка, – может, все-таки, про деревню попробуем чуть переделать, да и посмотрим, куда кривая выведет.
– Кривые, обычно, не выводят, а наоборот, так заведут, что и не выберешься, как не старайся, – осторожничал Юрка. Однако он тут же добавил, – «хорошо в деревне летом» – годится, и «пахнет сеном» – тоже не плохо, если найдем рифму для окончания, то можно отправить, для первого раза сойдет.
– Это получается, что с «летом» нужно рифмовать, – безошибочно догадался Сеня.
– Значит, « летом – конфетам, котлетам, винегретом»; ерунда, какая-то, – скривился Вовка. И, поправив очки, он добавил, – да я-то что лезу, давайте сами, рифмоплетствуйте.
– Что обязательно деревенщину раскатывать? Может что-то другое, попробуем, – безнадежно пожав плечами, спросил Сеня у, сосредоточенно хранящего молчание последние несколько минут, Юрки.
– Нет, тема подходящая; деревня, собаки, сено и запахи. Вот так пойдет?
– «Хорошо в деревне летом,
сеном пахнет, лают псы.
С приветом!»,
– прочитал Юра, и умолк в ожидании реакции.
– Ну, вы даете профессор. Псы с приветом, что это значит, глупые псы что ли, так на цепь посади, любой спятит, даже ученый пес, и даже мы с тобой, – подтрунивал Вова над Юркиным незамысловатым творением.
– Так не собачки с приветом, – оправдывал своих любимых персонажей, не принятый на ура, автор.
– Ну, это любому олуху ясно, что ты и мы заодно, «с приветом», даже вон тот, спящий красавец, – изощренно издевался, безжалостный критик Лизин Владимир.
– Вова, прочти внимательно, «С приветом!» – отдельное предложение, да еще с восклицательным знаком. Это значит – привет девочкам. Они нам поздравление, а мы им привет, – все обстоятельно растолковал автор, начинающий самоутверждаться по месту проживания.
– Только нужно все знаки препинания правильно расставить – девчонки не гуманитарии, как и мы, могут превратно истолковать наши литературные потуги, – сказал Сеня, слегка подмигнув и кивая главному «критику», дабы не протестовал. Дескать, для первого раза сгодится, от нас-то с тобой, все равно, толку нет. «Критик» еще раз бегло просмотрел записку. Он свернул ее в транспортное состояние, прикрепив к нитке, несколько раз подергал, для надежности. Отпустив послание в путь-дорогу, Володя неопределенно пожал плечами, и небрежно отмахнулся, как бы говоря, – я тут не виноват – моя хата с краю. Бумажка еще долго болталась на ветру, то раскачиваясь поперек окна, то кружась пропеллером, словно подсказывая отправителям, – заберите меня пока не поздно, от греха подальше, может быть, срама избежите. Но, почувствовавшие некоторое облегчение «соавторы», разбрелись по кроватям, и принялись, молча ожидать ответа, заодно восстанавливая изрядно истраченные
