запеть в мурашечном припадке?..
– Песнь твоя то заунывностью плаксива,
то заумностью на редкость импульсивна.
– Голову кружить вам это не помеха.
Да и недоступностью ответить смеха
упрямства: за красоту должна быть плата,
напоминающая ты душой крылата.
Потакая слабостям красотным критиканства,
оплодотворяющего жизненный процесс,
фибрами чувств ублажаем их самоуправство,
рай земной воссоздавая волею небес…
– Потакая? Созданная вами жизнь земная
на словах напоминает о цветенье рая.
– Рай расцветает мерою любви —
мечты, воспитанной в душе;
себя гордыней сердца возвеличь –
рай будет даже в шалаше…
– Хочу! Введи гордыню в знойный раж,
Колесный содрогнулся чтоб шалаш.
Пальцем указательным, неспешно, как художник кистью, я разрисовываю прелести Татьяны. Власть полная касанием луча желания по точкам эротическим воззвания. Непомерной концентрации усилие дурманящую власть бессилия напором сладострастных мыслей разжигающее.
Сухость знойных губ и влажность между ног,
в жажде ждут припухшие соски прикосновения,
полон страсти пытки оголенный шок
в слепоте несносной похоти бед подчинения.
Как люблю я нетерпенье зуда,
голосящего обещанною снедью
трепетного вкусового чуда —
почесть самоволья парному веселью.
Вой желания, ретивость рук и губ,
на пути восторга слез к порочному сближению
исповеди тел, броском в инстинкта блуд
волей судьбоносных чувств, пришедших к соглашению…
– Ты опять не погасила ближний свет?
– Ты о чем?
– К нам вероломно кто-то постучал.
– Не слышала. Ты шутишь?
– Одинокий путник в наш шалаш незваным гостем попросился. Отпугнуть? Надену-ка бюстгальтер без трусов и свечку вставлю…
– А зачем? Прожектором уж лучше покрасуйся.
– А если без него вернусь?
– Нет, оставайся лучше здесь, пока цветочек красит спесь.
– Горные вершины, вечность подпирая,
Спят во мгле ночной,
Тихие долины – островочек рая,
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога в ветреном покое,
Не дрожат листы…
Подожди немного, отлетит мирское –
Отдохнешь и ты!
– Что-то очень знакомое.
– Это я подмазываюсь творчеством к любимцу женщин Гете.
Пойду, взгляну, кто потревожил нас в минуты страстного покоя, предложив мирское.
Отдохни,
