что Такэси Такэнака ответил:
– Ну, раз так – приезжайте. Я сегодня весь день дома.
На тот момент я не знал, какие были отношения между Масаси Такэнака, советником по семейным вопросам, и главой группировки Такэнака-гуми, Такэси, поэтому старался не сказать лишнего. Например, я не стал говорить, что я только что встречался с Масаси Такэнака и он пообещал, что Такэси поможет мне в моем исследовании. Братья жили в разных местах: Химедзи и Окаяма. Оба они были младшими братьями Масахиса, но боссом стал самый младший, Такэси. А Масаси был всего лишь советником. Я понятия не имел, какие у них взаимоотношения.
На станции Окаяма я взял такси и сказал водителю: «Отвезите меня к Такэнака-гуми». Водитель знал, куда меня везти, и молча доставил меня в штаб Такэнака-гуми. Вероятно, это место было хорошо известно таксистам.
Во внешней части здания, выходившей на дорогу, располагался офис, а в глубине находилась комната для приема гостей и жилая часть. Жилая часть была светлой, с небольшим японским садом, создававшим уют. Меня провели прямо в комнату с татами[21], которая, как я предположил, была кабинетом босса. Такэси сидел, скрестив ноги, перед большим низким столом.
Я в общих чертах объяснил ему замысел «Дневников» и сказал, что хотел бы опубликовать первую серию уже весной этого года.
Такэси хмыкнул: «Не знаю, разрешится ли к тому времени конфликт с Итива-кай… Ну, не так уж важно, когда начнут выходить статьи, главное, начинайте собирать материал». И добавил: «Не пишите только хорошее. Пишите о моем брате и хорошее, и плохое. Я хочу, чтобы читатели поверили, так что пишите без прикрас. И обо мне можете тоже писать все, как есть».
«Без прикрас», прозвучавшее из уст Такэси, можно было считать высшей похвалой. Его речь была намешана из диалектов Харима и Окаяма, и ее было сложно понимать. Однако его страстная манера речи и упорство, с которым он был готов повторять вам одно и то же, позволяли даже самому рассеянному слушателю понять, о чем он говорит. Говорил он хоть и отрывисто, но страстно и убедительно. К тому же говорил он о разумных вещах, полных здравого смысла.
Я заметил, что Такэси тоже сказал «хорошее и плохое», как Масаси, и это меня обрадовало. Похоже, при написании книги мне не придется лавировать, пытаясь никого не задеть.
Моя точка зрения заключается в том, что умершие якудза становятся в некотором смысле героями сказаний, поэтому допустимо немного приукрашивать их описание. Однако писать похвалы ныне здравствующим бандитам – это позор. Автор таким образом расписывается в своей трусости и лживости. Так как Масахиса Такэнака уже умер, то можно было бы немного приукрасить его образ. Но все же честное описание, несомненно, ценнее и для читателя, и для автора.
Позже, когда я продолжил свое исследование, мне пришло в голову следующее: ведь у братьев Такэнака нет привычки общаться лицом к лицу ежедневно. При этом они, кажется, не обмениваются информацией по телефону и не обсуждают свои мнения друг с другом. Тем не
Тата‘ми – маты, которыми в Японии застилают полы домов. Плетутся из тростника игуса и набиваются рисовой соломой. – Wikipedia.org
