будто ты на дне морском,И лес, как водоросли, стелет
Вершины в небе голубом.
А ты, как рыба, вечно стынешь,
Не видя солнца, ни луны.
И пропадешь в лесной пучине
Безвестной жертвою войны.
Таится смерть в любом патроне,
У вражьей мины на носу.
Никто слезу здесь не уронит,
Шакалы тело разнесут.
И только те отметят стоном,
Что не устали сердцем ждать.
Да, кровью, жизнью, не легко нам
В бою отчизну ограждать!
Жаль прежнего варианта. В нем прекрасно передавалось мое теперешнее душевное состояние. Я стремился в новом варианте выдержать прежнее настроение, но это не всегда удается.
Если я жив и сегодня —
Это простая случайность.
Шаг – и покажется сходня,
К смерти ведущая тайно.
Мины и дула винтовок,
Дробь автоматов, засады —
Тысячи смертных уловок
Подстерегают за садом,
За рощей, у троп, в ущельях,
На сопке, у дальнего леса.
Утром – под зябличьи трели,
Ночью – под звездной завесой.
Так вот у смерти на мушке
Вечно живою мишенью,
Но бывает, что с ближней опушки
Будто повеет сиренью.
И вспомнишь тебя, друг милый.
Родных, знакомых, близких,
И сердце с огромною силой
Забьется близко, близко.
Пригрезится ласковый вечер,
Знакомая гладь лимана,
И наши счастливые встречи
Под горкой, у «Левитана».
И вспомнишь, мой друг, как годы
К счастью мы вместе плыли.
Жаль даже в эти невзгоды
Тех, что мы верно любили.
Вчера Букалов с 10 чел. пошел в разведку в те места, где мы были. Ушли Гриша и Миша. Сегодня вечером все вернулись. Установили, что немцев в Ново-Алексеевке до батальона, 2 танкетки, конница. В хуторе Шабанова они бывают ежедневно, на МТФ тоже. Все продукты забрали частично немцы, частично красноармейцы. Немцы жарили свинью и бежали, увидев красноармейцев. На столе забыли бутылку рому.
От счастья плакать и смеяться,
Что в истребительной войне
Меня и смерть на то щадила,
Чтоб я любил тебя вдвойне.
С утра до вечера и ночью
Мечтаю только об одном:
Живым остаться и вернуться
К тебе, мой друг, в знакомый дом.
Живым остаться и вернуться
И, не стряхнувши пыль дорог,
Нежданно выйти из‑за шторы
И бросить сумку на порог.
Нежданно выйти из‑за шторы
И, даже «здравствуй» не сказав,
Как прежде, взять тебя на руки
И, опустивши на тахту,
От счастья плакать и смеяться,
И слушать сердца перестук.
И целовать, и обнимать,
Чтоб ты, как раньше, понимала,
Могла без слов меня понять.
С утра до вечера и ночью
Мечтал я только об одном:
Живым остаться и вернуться
К
