новых стихов.«Комната мраком наполнится…»
Комната мраком наполнится,
в окнах зажгутся огни,
будто бы детство, припомнятся
даже последние дни.
Давним повеет недавнее,
невозвратимым, как сон,
радостным станет печальное,
девичьи слезы – росой.
Прежней тревоги истомчивой
больше нигде не найду.
Что ж это, молодость кончилась
на двадцать первом году?
«Снилось мне, что, тиха и грустна…»
Снилось мне, что, тиха и грустна
я по лесу бродила одна.
Высыхала на листьях роса,
паутина легла на глаза,
и она мне ресницы сплела,
чтоб я больше смотреть не могла,
чтоб волнения жизни земной
никогда не дружились со мной,
чтоб, не видя, а только дыша,
вечно думать, что жизнь хороша,
и не знать ни страстей, ни тревог…
Страшен сон мой, да милостив Бог!
Сирени
На окне у нас тоскуют
дети будущего лета,
солнце весело целует
нерасцветшие букеты.
Оттого повеселели
эти солнечные пятна,
что душистые сирени
не уйдут уже обратно.
Много солнца нынче в мире,
мир светлее и алее,
а весну в моей квартире
вместе делать веселее.
А сирени приуныли,
опустив глаза на воду,
и впервые полюбили
недоступную свободу…
И узнали, что зачахнут
без кустов своих зеленых,
оттого они ни капли
не похожи на влюбленных.
А ведь им была понятна
цель веселая, другая,
и тянулись к этим пятнам,
про кусты не вспоминая.
…Что же, значит, и весною
что-то есть любви дороже,
и когда-нибудь со мною
не случилось бы того же.
Гимн ямбу
Еще звенишь, еще не умер,
удар врагам и дар друзьям,
любовь и гнев, печаль и юмор,
четырехстопный славный ямб.
Ты нам историей завещан,
урок отцовский сыновьям,
свободный дух, живой и вещий,
оружье славы, гордый ямб.
То очаруй, то грозно свистни,
то будь отшельник, то буян,
отец поэзии и мысли,
и бог веселья, добрый ямб.
И я б легла, сложив оружье,
среди могильных черных ям,
когда б со мной ты не был дружен,
мой старый спутник, верный ямб.
Но я услышу голос вечный
и волю дам твоим струям,
мой честный, чуткий, человечный,
чеканный, чистый, четкий ямб.
«Тому назад немало дней…»
Тому назад немало дней,
впервые не тоскуя,
спокойно
