– отпусти
А потом Черный пес Петербург нашел мячик. Обычный, резиновой. Синий с красным. Принес мне его и вложил в руку.
– Ты хочешь поиграть? – удивленно спросил я.
– Нет, я хочу объяснить. Вот вы, люди, думаете, что мы, собаки, любим играть в мячик. Вы кидаете, а мы приносим. Приносим, но не хотим отдавать, и вы вынимаете мячик у нас из пасти. С силой. И вы злитесь: мол, главный принцип игры: если любишь – отпусти.
– Ну да.
– Ты Дашу любишь?
– Ну да.
– Так вот: если ты ее любишь – отпусти.
Я все еще еду в Петушки к любимой девушке
Сине-красный мячик скатился у меня с руки, проскакал по храму битлов, выскочил на улицу. Если любишь – отпусти, сказал мне пес. Но люди глупее собак, и я погнался за мячиком – выбежал на Пушкинскую, свернул на Невский: сотни людей и ни одного мячика. Я остановился и поднял глаза: ресторан «Палкинъ», Невский, 47. Черно-белым флешбэком мой разговор с Бодровым: «Дябли – что это?»
Я подошел к двери. Обливреенный апостол Павел пару секунд взвешивал взглядом мои грехи и кредитную историю, но в рай все-таки пропустил. Даже дверь открыл. Фрески на стенах, паркет, свечи в изысканных – по мнению Палкина с твердым знаком – канделябрах, хрустальные люстры. Тяжелые, как та, что ты послал Веничке вместо хереса в ресторане Курского вокзала. Если ты не догнал мячик, да еще не успел похмелиться, а тут тебе на голову люстра…
– Столик бронировали? – Метрдотель оторвал меня от тяжелых, как люстра Курского вокзала, мыслей.
– Нет, я просто еду в Петушки к любимой девушке…
– В Петушки?!
– Я просто дяблей хочу…
– Дяблей?!
– У вас же есть дябли?
– Дябли подаются с крем-супом из белых грибов. Готовится на бульоне с шампанским Lancelot-Royer Palkin, черным трюфелем и шнитт-луком.
– Ну вот его. С собой.
– С собой?!
– Да. И дяблей побольше.
Чувствую – сейчас позовет апостола Павла и вышвырнет. Достаю кредитную карточку. Банк «Апоалим». Помогает.
– Присаживайтесь. Может, аперитив? Суп будет готовиться сорок минут.
– Хересу.
– Сухой, купажированный или натуральный?
– Чего?
– Из сухих есть фино, мансанилья и олороса. Купажированный – только крим. Педро хименес и мескатель из натуральных.
– Вымя. Грамм восемьсот.
Суп готовился больше часа. Больше часа мы с люстрой поминали выменем Веничку. Ну, вру, конечно. Вымя, педро хименес и олороса. Давайте почтим минутой молчания этот час. И Веничку. И то наше время, когда многие еще хереса не пробовали, а уже знали, что хереса нет. Ни фино, ни крим, ни мескатель.
И знаешь, много хереса утекло с тех пор, а я все еще еду в Петушки к любимой девушке.
Вечно молодой, вечно пьяный
Потом официант принес
