ллерманы. Они и до этого редко показывались на глаза, а сейчас будто и вовсе растворились в стенах поместья, которое уж точно никогда не будет принадлежать им.
Работников дома тоже не было видно, как и самих обитателей. Должно быть, каждый сидел в комнате и думал о своем. Я лежала в ванне, смотрела в потолок, и пыталась осознать, что я истинная племянница Контессы Адель Кепп и законная наследница поместья. Я старалась свыкнуться с этой мыслью с того самого момента, как получила первое известие от престарелого адвоката. И все-таки зернышко сомнения все это время сидело в голове, то проростая, то снова съеживаясь. Но теперь некуда было отступать. Я. Кровная наследница. Я. Хозяйка поместья. И я не знаю, как Контесса это провернула. Похоже, что никак. Похоже, что каким-то чудесным образом я оказалась настоящей. Невозможно. Нереально! Этого просто не могло быть! Но это было. И это было именно так.
Моя тетушка хитра и коварна, как сам дьявол. Хотя нет, видели мы этих чертей… Контесса Кепп намного умней. И все-таки она никак не могла подменить мою кровь. Подкупить врачей – тоже вряд ли. Значит, дядя Рекс не ошибся? Выходит, что моя мама – действительно графиня? Тогда я смогу узнать о ней побольше…
***
Я сидела на высоком кухонном стуле. Труди обрабатывала мои раны – смазывала синяки мазью, наклеивала пластыри на переносицу и правую скулу. Неприятно, но нужно терпеть. Вокруг прыгал Мэтти, радостно крича: «А я знал! Я верил! Я вам говорил!» Чуть поодаль сидел грустный Дэнни. Расстраивается, что я и правда ему сестра? Да нет, вряд ли, Дэнни добрый милый мальчик. Где-то в душе. Глубоко. Очень глубоко. Кажется, ему просто стыдно передо мной за собственные сомнения.
Генриетта Теодоровна так же кружила рядом, давая Труди советы. Иногда гувернантка прикрикивала на Мэтти, но тот не слушался. А Труди слушалась, сжимая зубы. Ну, а куда ей деваться? Все-таки гувернантка выше по статусу, Труди не могла ей перечить. А вот я могла! И выражала бурные протесты на предложения «замазать тональным кремом и слегка припудрить». Мне и прошлого раза хватило! Тем более глаз болит, как пудриться-то? Мда, знатно меня Нэта приложила воротами…
Закончив размазывать крем по моему лицу, Труди отошла к раковине, чтобы помыть руки. Мой взгляд упал на хромированный чайник на столе. Да уж, ну и красотка… Хорошо хоть пятна на лице начали проходить. Отражение криво улыбнулось мне. Еще недавно я была героем ужастика, а сейчас кто? Уличная хулиганка? Каким же будет следующее перевоплощение? Даже боюсь представить…
– Смотри, про тебя уже в газетах пишут! – громко объявила Нэта, помахивая печатным изданием из арки коридора.
Присутствующие оживились и поспешили к девушке.
– Тихо, тихо! – суетливо отмахивалась Нэта, кидаясь газетами в домочадцев. – Нате, нате! Да не толпитесь вы, у меня еще есть!
Стопки серой бумаги разлетались в разные стороны. Шелест поднялся такой, что любой денежный банкомат закомплексует. Нэта закатила глаза, облегченно вздыхая, затем подошла ко мне и с милой улыбкой протянула последнюю газету.
Я приняла подношение из ее рук и расправила издание. На первой же странице, под самым названием газеты виднелся крупный заголовок: «Кэтрин Кёрсон. Возвращение блудной наследницы». Чуть ниже располагалась фотография перепуганной девушки рядом с огромной машиной. Похоже, объектив камеры уловил меня в тот самый момент, когда я выходила из машины. Ветер трепал волосы, приоткрытый рот хорошо сочетался с выпученными глазами, полусогнутая в локте рука говорила о намерении развернуться. Да уж, не любит меня камера, не любит… С другой стороны, я ей взаимностью тоже не отвечаю.
«Сегодня стало известно, что дочь графини Марии Оливии Кёрсон, пропавшая без вести много лет назад, наконец найдена! Ею оказалась Катерина Дмитриевна Чернова. Остается много вопросов, как…»
Да, дорогой издатель, у меня тоже много вопросов. Как минимум, за что мои фамилию и отчество так исковеркали? С другой стороны, им-то откуда знать, как правильно? Посмотрим, что дальше…
Я пробежала глазами по тексту. Бла-бла-бла… училась в школе, жила с бабушкой… Вот Полина Андреевна расстроится, когда узнает, как ее обозвали местные журналисты. Послать ей экземплярчик? Хотя какой смыл, она все рано не знает местно языка. Впрочем, я тоже не все слова разбирала.
«…и в заключении, хотим поздравить Контессу Адель Кэпп и Кэтрин Кёрсон с долгожданным воссоединением».
Я хмыкнула. Да мы уж не чаяли воссоединиться. Я – точно. А тетушка Тэсс и подавно. Кажется, она и сейчас не чает. Подпись под фотографией гласила: «Кэтрин Кёрсон перед прохождением ДНК-теста в больнице…»
Кэтрин Кёрсон… Я подняла глаза, снова глядя на чайник. Блестящая поверхность отразила мое искалеченное, но уверенное лицо. Кэтрин Кёрсон… Я – Кэтрин Кёрсон.
***
Шок от «счастливой новости» постепенно затихал. Кажется, окружающие начали смиряться.
