вам перчатки? – замирающим шепотом прошелестела она.
– А чтобы удобнее было тебя резать, моя деточка! – заорал я.
Блондинка вскочила с места и завизжала. Дико и пронзительно. В кабинет тут же влетел Грэм – интересно, кстати, а почему не охрана? Грэм сопли размазывать не стал, рявкнул на нас обоих так, что из окон чуть не повыскакивали стекла и слабонервные пациенты в ближайшем коридоре. Я сам подавил желание выскочить из окна только потому, что мне было дико любопытно, что же будет делать Красная Шапочка. Девочка, не будь дурой, тут же заткнулась, но ниоткуда выпрыгивать не стала, она просто разрыдалась, повиснув на шее у Грэма.
– Женщина, отойдите от экспоната, – подал я голос, не сводя глаз с ее рук – а вдруг она пистолет из сумочки вытащит? Или скальпелем полоснет? От этих блондинок можно всего ожидать! – Это Железный Дровосек, его нельзя слезами обливать, он заржавеет!
– Алекс, %%%%%%%!!! – прошипел Грэм. – Что, черт возьми, здесь происходит?! Тебя можно хоть на минуту одного оставить?!
Черт возьми? Что за странный оборот после «%%%%%»? Его послали за едой, а он сбегал на курсы хороших манер, что ли?!
– Я вот то же самое хотел спросить – можно меня одного оставить? А то только я оказываюсь один, тут же кто-нибудь притаскивается. Я уже большой мальчик, я не боюсь темноты, могу оставаться без присмотра и даже могу спать один! Только о последнем никому не говори – пусть все думают, что я сексуальный маньяк, так прикольнее.
– Что ты маньяк, и так все знают.
– А что сексуальный?
– Алекс! Что тут произошло?
– Она хотела меня отравить! – заявил я. – То есть, тебя. Принесла кофе, что-то в него подсыпала. Чтобы операция либо не состоялась, либо прошла не так, как надо. В общем, чтобы пациент умер!
Грэм поднял глаза к потолку, беззвучно шевеля губами.
– Я ничего плохого не делала! – прорыдала Красная Шапочка. – Я просто принесла кофе!
– Я знаю, – рявкнул Грэм. – Не слушайте его, он же псих.
– Настоящий?!
– Ну не игрушечный точно. Не верите – можете проверить. Палками, например, побить.
– Правда? – шмыгнула носом блондинка, со смущенной улыбкой высвобождаясь из его объятий. – Я действительно вам ничего не подсыпала в кофе, – она смотрела на меня с таким укором, как будто я на ее глазах хладнокровно расчленил ее любимую канарейку. Или сожрал. Так же хладнокровно, сырую и заживо.
– А кто подсыпал? – прищурился я.
– Ваш начальник, – теперь она смотрела на меня в упор. – Он сказал, что это заменитель сахара, и что вы употребляете только такой.
Дзыыыыынь! Что-то у меня в голове замкнуло и заработало. Шеф выматывал меня трехсуточными операциями, довел до полного изнеможения, а теперь еще и поручил пациента, которого кроме меня никто не прооперирует. А теперь он подсылает мне эту Красную Шапочку!
