бабушкино пальто из натурального сукна.
– Все-таки решилась? – вскинулась Аня. – Молодец!
– Да, я уже распорола его и почистила ткань. Перелицую, будет отлично.
– А воротник? – заинтересованно спросила Мария. – Придумала уже?
– Да, каракуль возьму, – ответила Катя, – та шапка, тоже бабы-Ринина. Я сделаю английский воротник из каракуля и немного отделаю манжеты и карманы.
– Олеська поможет? Все-таки выкройку надо хорошую… – озабоченно протянула Аня.
Олеся была профессиональной портнихой и по совместительству троюродной Катиной сестрой.
– Конечно, поможет. А модельку я взяла ту, что на рекламе «Аэрофлота», помните? Международные авиалинии, там такие стюардессы в каракулевых шубках и пальто с воротниками…
Подруги закивали: что такое шитье и раскрой, они знали не понаслышке. Шили все, и только этим в те годы спасались, ведь денег на покупку вещей попросту не было.
Подруги разъехались, а за ними отбыла в творческую командировку маман, устроив Кате накануне отъезда чудовищный по своей нелепости и превышающий всякое вероятие по безобразию и громкости скандал.
К этому моменту Катя уже два месяца сидела без работы, и скудные запасы денег, оставленных «на черный день», подходили к концу не столько потому, что их было мало, сколько ввиду чудовищной инфляции, разрывавшей остатки экономики страны в клочья.
В ходу были какие-то странные цены, не миллионы еще, но и не сотни. Цены на продукты менялись каждый день, причем в одном магазине булка хлеба могла стоить триста рублей, а в соседнем, буквально за углом, двести, а то и сто пятьдесят. Килограмм мяса на кости стоил около двух тысяч рублей, а пакет молока – триста. Безумно дорогими стали вдруг сливочное масло и сыр.
Катя получала пособие по безработице, потому что сокращенным сотрудникам оно было положено. Но процесс этот был весьма и весьма условным – скорее, должна была получать, поскольку в первый раз ей удалось подержать в руках вожделенное пособие только по истечении четырех месяцев со дня его назначения. На еще из последних сил выживающих предприятиях и в учреждениях госсектора, которые тоже как-то работали, поскольку без них было бы невозможным существование исполнительной власти в стране, зарплату задерживали по полгода, так что говорить о вовремя выплачиваемом пособии по безработице не приходилось.
На кухне в буфете стоял НЗ в виде нескольких пакетов крупы, бадьи с тремя килограммами серой муки второго сорта, пакета сухого молока и пачки рафинада, оставшейся с лучших времен. В холодильнике болталось несколько яиц, стояла банка с квашеной капустой, другая – с засахарившимся вареньем. В морозилке гордо лежал кусок сала. Несколько картофелин и луковиц в ящике для овощей дополняли картину этого невиданного изобилия. Денег тоже оставалось совсем немного, и нельзя было даже предположить,
