style="font-size:15px;"> – Подумал он… Нет. Катя.
– Саша, знаешь что! – возмущенно воскликнул Алексей. – Говори нормально, в конце-то концов!
– Лёш, помнишь, я тогда в общаге две недели пил, когда перед пятым курсом к тебе переехал?
– Да уж как не помнить, дружище! – ответил тот. – Кое-как тебя из запоя вывел. Чуть до абстиненции не допился…
– Так вот, Катя, – перебил его Корольков, – это та самая девочка, из-за которой я тогда…
– А-а-а… – дошло до Румянцева. – Та самая? Столько лет прошло, Сань… А чего это она? На консультацию?
– Да нет, Лёш… Не на консультацию… – протянул Саша.
– Лежит у нас кто-то?
– И не лежит никто. Она позвонила мне… – тут Корольков вытащил из пачки сигарету и закурил, глубоко затянувшись, – и слово в слово повторила ту фразу, которую я ей в записке написал. Это только я знаю и она, раз прочитала.
– В какой еще записке? Что это у тебя еще за тайны мадридского двора? – нахмурился Алексей.
– Да я же, Лёш, когда уходил, – усмехнулся Корольков, – записку ей догадался оставить. Н-да… Констатируй уже мне олигофрению в стадии дебильности, дружище!
– Не, ну Сань… – потрясенно протянул Румянцев. – Я не знаю, конечно… Нахрена записку-то? Ну ушел и ушел от девчонки…
– Да, Лёша! – экспрессивно и вместе с тем самоуничижительно воскликнул Корольков. – По-латыни к тому же, чтобы, соответственно, разобрать никто не смог.
– А что написал-то? – заинтересовался тот.
– Nescio quam spirare sinete. Вот так вота вот, Лёша.
– Это что же? Погоди? – нахмурил лоб Румянцев. – Как же… Не дышу… Не знаю, как дышу… Не знаю, как дышать… О боги! Я не знаю, как дышать без тебя! Ты, Саша, в натуре, дебил!
Корольков удрученно молчал.
– И что? Думаешь, ей кто-то перевел? – с интересом спросил Румянцев.
– Ну, во-первых, это сейчас не проблема – перевести, во-вторых, она юрист, я узнавал. Они тоже латынь изучают, – ответил Саша.
– Юристы? – удивился Алексей. – А им-то она зачем?
– Ну, видимо, – предположил Корольков, – какие-то специфические термины существуют.
– Что-то я не особо замечал, чтобы Юрец по-латыни изъяснялся… – вспомнил Лёша их общего друга юриста Чернова.
– Да Юрец разгильдяй, – воскликнул Саша. – Что с него взять… Поди, и не помнит ничего.
– Ну и ладно, – вернул Сашу к теме разговора Алексей. – Звонила Катя. И что?
– Да собственно, Лёш, ничего, – уныло произнес тот в ответ. – За исключением того, что я теперь не знаю, что мне делать… Я же всю жизнь ее помню…
– Сань… – с превеликим удивлением в голосе сказал Румянцев. – Я не думал никогда… Я всегда считал, что Арина…
Корольков поморщился:
– Дружище, не лицемерь. Ты прекрасно знаешь все про Арину.
– Так разводись тогда, Сань!
