в работе. Все причуды Сергей Сидорыча исполнял беспрекословно. Так ему наказал Синицын, авторитет экспедиционного масштаба. Да и каротажка привязана к Оператору, словно блиндаж к пулемётчику. В салоне хранился весь его скарб: косы, прибор и запасные батареи.
Проект, который предстоит выполнить за летний сезон, был расписан на три года. Однако, непредвиденными пертурбациями сроки двух прошлых сезонов упущены раззявами из конторы. В «Востсибуглеразведке», кроме Синицына и Хисамова, не имелось собственной геофизической службы. А подрядчик – Мегетская геофизическая экспедиция – отказал в помощи и на последний сезон. Не нашлось запасной бригады специалистов. Или не искали, мол, не наша беда. И тогда, на свой страх и риск, Синицын с Трухановым и Храмцовым, с негласного согласия Миркина, приняли решение выполнить работы хозспособом. Наняв нужный персонал, обучив его и снабдив снаряжением. И обеспечив финансами, согласно сметы проекта. Как уж пойдёт, чёрт его знает. Но «освоить деньги» и катом, и волоком. То есть сделать стопроцентную халтуру. Желательно по высшему разряду, с качеством не ниже, чем в Мегете. И будь что будет – победителей не судят. Впрочем, судят: на стадии защиты отчёта в ГКЗ.
Специалисты, заехавшие на летний сезон, работали безвылазно. Такую профессию выбрали – жить бомжами и… зачастую бессменно. А тут, на харанорском объекте, они подрядились, кроме своей работы, побыть в «свободное от сна и отдыха время», обслугой у операторов ВЭЗ, ЭП и топографов. Лишь маркшейдера Танюшку Нарву наняли из студентов – молодых специалистов Харанорского разреза – для геодезических работ.
Сергея Сидоровича Синицын нашёл по наводке знающих людей – в Иркутском ЛТП. Да-да, в лечебно-трудовом протрезвителе… профилактории. Когда-то классный специалист одной из иркутских экспедиций, он, оператор ВЭЗ и ЭП, напрочь спился и с тех пор – алкаш алкашём – попадал сюда по завершении полевого сезона, потому как – более некуда деваться. Ни кола, ни двора не накопилось за четверть века. А была сильная алкогольная зависимость, прицепившаяся, вероятно, от ослабленной воли. Но, по-прежнему, его в нужное время находили знающие люди, вербовали на сезон туда, где нужно «быстро и качественно…». Как и в случае с Синицыным.
Все геофизики, геологи – Лёша Болотников и Женька Шкаратин – написали заявление и были приняты в геофизический отряд инкогнито «топорабочими с харанорскими фамилиями». Которых, по соображениям полной конспирации, в конторе Черемховской ГРП не знали до поры до времени. Конспирация велась для сокрытия от ОБХСС, бдительное око которой не дремало. Митрич стал Потехиным, Лёша Бо – Наливайкиным, Родя и Мишаня перевоплотились в Тяпкина и Позняка. Синицын – Чилизубов. На этот сезон он официально пошёл в отпуск, оставив вместо себя Сашу Хисамова. На запасный случай. Хисамов проходил «мёртвой душой» под фамилией Багмытов. Паспортные данные – в отделе кадров Харанорского разреза – собрал Лёша Осколков, официальный специалист партии и… негласный
