вой коре дуба. Внезапно до нас донеслись приглушенные голоса. Мы замерли, прислушиваясь.
«Завтра начинаем снос. К концу недели от этого парка ничего не останется,» – произнес грубый мужской голос.
«Да уж, жалко. Столько лет здесь гулял, а теперь будет еще один торговый центр,» – ответил другой, более молодой.
Мы с Ракушкой переглянулись, наши усики дрожали от волнения. Не веря своим ушам, мы поспешно спустились на мягкую траву.
«Ты слышал это, Верик?» – прошептала Ракушка, ее глаза были широко раскрыты от удивления. «Они собираются уничтожить наш парк!»
Я чувствовал, как внутри меня поднимается волна возмущения. «Мы не можем этого допустить, Ракушка! Этот парк – наш дом, дом сотен улиток, насекомых и птиц. Мы должны что-то предпринять!»
Ракушка скептически посмотрела на меня. «Но что мы можем сделать? Мы всего лишь маленькие улитки.»
«Маленькие, но не беспомощные!» – воскликнул я, чувствуя, как в моей голове рождается план. «Собери всех улиток, которых сможешь найти. Встречаемся у старого дуба через час!»
Ракушка кивнула, все еще сомневаясь, но готовая действовать. Мы разделились и поползли в разные стороны парка, распространяя новость среди наших собратьев.
Час спустя у подножия могучего дуба собралась внушительная группа улиток. Их усики подергивались от любопытства и тревоги. Я выполз на выступающий корень, чтобы меня было лучше видно.
«Друзья!» – начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. «Наш любимый парк в опасности. Завтра его начнут сносить, чтобы построить очередной магазин. Но мы не можем этого допустить!»
По толпе улиток пробежал взволнованный шепот. Я продолжил: «У меня есть план. Мы устроим улиточный протест!»
«Улиточный протест? Что это значит?» – спросила маленькая улитка с краю.
«Мы используем наш дар – нашу слизь – чтобы оставить послания на строительной технике. Напишем „Спасите наш парк!“ и другие лозунги. Когда люди увидят это утром, они не смогут начать работы!»
Реакция была неоднозначной. Некоторые улитки одобрительно закивали, другие выглядели скептически.
«Это безумие!» – воскликнула пожилая улитка. «Нас раздавят!»
«А я считаю, это гениально,» – неожиданно вмешалась Ракушка. Все удивленно повернулись к ней. «Подумайте, мы можем сделать то, чего люди совсем не ожидают. Это наш шанс быть услышанными!»
Ее слова, казалось, придали уверенности сомневающимся. Я благодарно улыбнулся Ракушке.
«Отлично! Тогда давайте разделимся на группы. Каждая группа будет отвечать за определенную часть парка и технику,» – предложил я.
Глава 2. Улиточный протест
Следующий час мы провели, организуя улиток в команды и объясняя план действий. Когда последние лучи солнца скрылись за горизонтом, мы были готовы.
«За работу!» – скомандовал я, и улитки начали расползаться по парку.
Наша с Ракушкой группа направилась к огромному бульдозеру, который зловеще возвышался на краю парка. Мы медленно, но упорно взбирались по его массивным гусеницам.
«Начнем с кабины,» – прошептал я. «Там наше послание будет лучше всего видно.»
Мы растянулись в линию и начали выписывать буквы своими блестящими следами. Это была кропотливая работа. Каждая буква требовала усилий и времени, но мы не сдавались.
«С-П-А-С-И-Т-Е Н-А-Ш П-А-Р-К!» – медленно появлялась надпись на кабине бульдозера.
Я оглянулся и увидел, как по всему парку улитки трудились над своими посланиями. Экскаваторы, грузовики, краны – все постепенно покрывались блестящими надписями.
«Верик, смотри!» – позвала Ракушка. Я повернулся и увидел, что она написала маленькое сердечко рядом с нашим лозунгом.
«Отличная идея!» – похвалил я. «Это покажет, что мы не просто протестуем, мы любим этот парк.»
Ночь медленно тянулась, а мы продолжали наш труд. К рассвету каждая единица техники в парке была покрыта нашими посланиями. Измученные, но довольные, мы собрались на нашем любимом дубе, чтобы наблюдать за реакцией людей.
Первыми появились рабочие. Их удивленные возгласы эхом разнеслись по парку.
«Что это такое?!» – воскликнул бригадир, оглядывая технику.
«Вы должны это видеть!» – кричал другой рабочий, показывая на огромную надпись «Природа важнее прибыли» на борту грузовика.
Вскоре в парк начали стекаться люди. Кто-то вызвал журналистов, и через час парк был заполнен репортерами с камерами и микрофонами.
