этой машине!
Не меньше, чем в тот вечер, когда друзья вывели меня из отеля с завязанными глазами, а там, под вековыми липами, с фиолетовым бантом на капоте, стояла моя малышка.
Подарок от папочки, который он даже сам не смог вручить.
Но откупился как всегда успешно.
– Да, спасибо! – выбираюсь из такси.
Умоляю себя не идти так быстро.
Где моя гордость?
Дём выпрыгивает из машины. Опять поднимает пыль своей тяжестью.
Как появление демона в клубах дыма из какого-нибудь фильма.
Идёт мне навстречу.
Мы останавливаемся в шаге друг от друга. И просто молча улыбаемся.
Как будто оба не верили, что встреча будет. И рады, что ошиблись.
Нас окутывает запах лука.
Улыбки становятся шире. Я вижу его в меру широкие, ровные и естественно-белые зубы.
– И ты не думаешь, что я могу тебя отравить?
Забирает протянутый ему свёрток.
– И вправду сама готовила? – щурит один глаз.
Приближает свёрток к лицу. Втягивает запах.
Мне нравится, как подрагивают его прикрытые густые ресницы, такие чёрные, что даже солнце не смогло их выбелить за половину жаркого лета. И нравится довольный взгляд исподлобья, который он бросает на меня. Как будто мы состоим в заговоре.
Дём озирается по сторонам. Смотрит на меня внимательно. И спрашивает:
– Поужинаешь со мной?
Глава 8
И, не дожидаясь ответа, подходит к пассажирской двери и открывает её.
Направляет на меня выжидающий взгляд.
Я что, действительно сяду к нему в машину?
– Слишком много свидетелей, сегодня я тебя точно не убью, – он кивает на стайку мальчишек, которые умудрились впятером расфасоваться на маленькой лавочке у магазина и поглядывают на нас, переговариваясь.
И я иду к нему.
Даже сама в это не верю.
Сумасшествие.
Он подаёт мне руку.
Я опираюсь ладонью на его ладонь. Его мизинец накрывает косточку над запястьем. Ощутимо и фиксировано. Словно он через неё пульс хочет прощупать.
Взбираюсь на пассажирское сидение.
Дём садится рядом, автомобиль недовольно вздрагивает, и мы начинаем движение.
По посёлку двигаемся молча.
Три поворота.
Дорога постепенно из песочно-каменной становится травянисто-песочной. Всё смелее её обступают кусты, а сверху нависают деревья.
Здесь солнцу трудно пробиться через высокие сосны.
Впереди старый деревянный забор, за которым лес. И у этого тупика мы берём вправо. Скрываемся с последней улицы, в начале которой я ещё видела людей.
Машина останавливается у арки из высоких деревьев. В тёмной глубине её я вижу металлические ворота.
Время забрало их блеск, срезало небесно-синюю
