style="font-size:15px;"> «Добрый день, Эмиль. Доктор Стрейдер. Пару недель назад я обедал здесь с мистером Макондо, и он сообщил мне о вашей феноменальной памяти, но даже вы могли забыть посетителя, которого видели лишь однажды».
«Конечно, доктор, я прекрасно вас помню. А мистера Маконду…»
«Макондо».
«Конечно, прошу прощения, Макондо. Даже феноменальная память иногда подводит. Но я действительно прекрасно помню вашего друга. Мы встречались лишь однажды, но он произвел на меня неизгладимое впечатление. Шикарный и очень щедрый джентльмен!»
«Вы хотели сказать, что встречались с ним лишь однажды в Сан-Франциско. Он говорил, что помнит вас с тех пор, когда вы были мажордомом в клубе в Париже».
«Нет, сэр, вы, должно быть, ошибаетесь. В Париже я действительно работал в „Cercle Union Interalliee“, но я никогда не встречал там мистера Макондо».
«Может, в Цюрихе?»
«Нет, я совершенно уверен, что мне не доводилось видеть этого джентльмена никогда раньше. Я впервые увидел его в тот самый день, когда вы вдвоем пришли сюда на ленч».
«Да? И что вы хотите этим сказать? То есть, я хотел спросить, откуда он вас тогда так хорошо знает?.. То есть… откуда он вообще знает, что вы работали в парижском клубе? Как ему удалось проникнуть сюда на ленч? Нет, я хотел спросить, является ли он вообще членом этого клуба? Как он с вами расплачивался?»
«Сэр, возникла какая-то проблема?»
«Да, в этой связи очень важен тот факт, что вы притворялись, что прекрасно его знаете, что он ваш старый друг».
Эмиль выглядел обеспокоенным. Он посмотрел на часы, огляделся. Ротонда была пуста, в клубе царила тишина. «Доктор Стрейдер, у меня есть несколько свободных минут перед ленчем. Прошу вас, давайте сядем и все обсудим». Эмиль провел Маршала в небольшую комнатку прямо по выходе из залы. Там он усадил его на стул и попросил разрешения закурить сигарету. Глубоко затянувшись, Эмиль спросил: «Могу я быть с вами откровенным, сэр? И, так скажем, не для записи?»
«Разумеется», – кивнул Маршал.
«Я уже тридцать лет работаю в эксклюзивных клубах. Последние пятнадцать лет в качестве мажордома. Я вижу все. Я ничего не упускаю. Как я вижу, доктор Стрейдер, вы мало знакомы с клубами такого рода. Прошу простить меня, если я слишком много себе позволяю».
«Нет-нет, что вы», – отозвался Маршал.
«Вы должны понимать, что члены закрытых клубов всегда пытаются что-то вытянуть из других членов – какие-либо привилегии, приглашение, знакомство, капиталовложение, что угодно. И чтобы… так сказать… „подмазать“ процесс, человек должен произвести впечатление на другого. Я, как и любой мажордом, должен играть в этом свою роль; я обязан следить за тем, чтобы все проходило гармонично. Поэтому, когда мистер Макондо подошел ко мне тем утром и поинтересовался, не работал ли я в каком-нибудь европейском клубе, я, естественно, со всем радушием ответил, что десять
