журналисты и АЭ-Роптеры со съёмочными группами.
Утром во вторник Эсфирь влетела в мою комнату.
– Алекс! Ты видел?!
Когда я посмотрел в окно со второго этажа, то невольно поморщился.
– Вот нахрена они тут нужны.
– Надо говорить не «нахрена», а «ура», – деловито заметила Эсфирь, решив подвергнуть цензуре ещё и меня, а не только Абубакара.
Я ещё раз глянул на людей с камерами и вздохнул.
– Нет, именно нахрена.
Потом мой взгляд уловил яркое пятно с другой стороны дороги.
Это были огненно-рыжие волосы девушки-соседки, которая вчера поселилась в особняке напротив. Она как раз вышла из дома, обхватив целую стопку книг, и неуклюже переносила их в свой АЭ-Роптер, припаркованный во дворе.
Девушка глянула на журналистов, потом – на окна нашего дома, и продолжила возиться с книгами. Выглядела она как заядлая ботаничка.
Эсфирь сразу заметила, куда я смотрю.
– К тебе так и липнут всякие некромантки, – вздохнула она.
– Это просто соседка, а их не выбирают, – бросил я равнодушно, но всё равно запомнил номер её АЭ-Роптера.
Переезд этой девушки сюда выглядел спонтанным, потому что когда Чекалин отдавал мне документы на дом, то сразу обозначил, кто живёт рядом и вообще в этом квартале и районе Труворов Посад. И про дом напротив он сказал, что тот давно пустует, а хозяева, пожилая пара из Петербурга, не планируют его сдавать.
И тут вдруг появляется соседка.
Да ещё такая… э-э… милая.
– Может, пригласим её в гости? – неожиданно предложила Эсфирь.
Я аж брови вскинул: она никогда не предлагал позвать кого-то в гости, а тут вдруг на тебе. Видимо, она решила, что раз нас реабилитировали, то мы больше не изгои, что можно никого не опасаться, не держать ухо востро и даже возможно доверять людям. Хотелось бы мне думать так же.
– Ты же не любишь некромантов, – нахмурился я.
– Всё меняется, – хмыкнула Эсфирь. – Ты тоже не любишь некромантов, но это не помешало тебе побывать в оранжерее Виринеи.
– Так, всё. Пошли завтракать.
Я бросил ещё один взгляд на рыжеволосую девушку у соседнего дома, затем – на журналистов и отправился вниз, буквально выталкивая Эсфирь из своей комнаты.
На самом деле я понимал, что от внимания мне не уйти.
Это тоже была часть плана по восстановлению репутации рода Бринеров, так что я был готов к наплыву людей, а вот Эсфирь мне хотелось держать от этой суеты подальше. Но в столовой, за завтраком, она сразу же включила телевизор, который висел под потолком. А там…
– Первый в мире сидарх за последние десятилетия!
Эсфирь переключила канал.
– Бринеры реабилитированы…
Ещё переключила.
– Алексей Бринер закрыл очередную червоточину…
Ещё переключила.
– Изборск
