доложил о том, как все прошло, – сказал он. – И о том, что ты поднимался на Палатин, где мог запросто сгореть заживо. Там сейчас все объято огнем, – во всяком случае, так мы оцениваем сложившуюся обстановку. Только безумец решится пойти на то, чтобы увидеть все это собственными глазами. И огонь уже добрался до одного края Форума.
– Знаю, – кивнул я. – Видел вчера, как он набросился на храм Весты.
Нимфидий скривился:
– Набросился… Теперь ты понял. Да, огонь – живая тварь: он думает, подкрадывается к своей жертве, а затем набрасывается и убивает. Он следует собственной воле и, возможно, даже планирует свои действия.
– Значит, мы должны быть умнее. Надо его перехитрить.
– Мы стараемся, но покуда он нас переигрывает. Где бы мы ни устраивали противопожарную полосу, он перепрыгивает через нее, оставляя нас в дураках. Клянусь, эта тварь наверняка над нами смеется.
– Но на другом берегу Тибра пока еще безопасно, мы можем туда перенаправить потоки беженцев.
– Если они нас послушают. Люди в панике, надо как-то всех собрать, ведь многие нашли укрытие в гробницах вдоль дорог за границами города. – Нимфидий перекинул через плечо защитный кожаный плащ и спросил: – Снова с нами пойдешь?
– Нет, не сегодня, – ответил я.
– Тогда завтра?
Что это? Он оценивает мою решимость или скрытой лестью склоняет к мысли о том, что без моего участия в тушении пожара вигилам не обойтись?
– Надеюсь, к завтрашнему дню вам уже не потребуется выдвигаться в город, – сказал я.
Нимфидий рассмеялся:
– Надежда и результат не гуляют рука об руку. – Он поправил плащ на плече и добавил: – А ты должен больше думать о своей безопасности.
– К огню приближаться я больше не стану.
– Я сейчас не об огне. Просто хочу сказать, что не следует тебе бегать по городу без охраны. Ты ведь один, без стражников, сюда пришел?
– Да, но я держался подальше от огня.
– Повторю: я сейчас не об огне. Я – о наемных убийцах! Сегодня утром тебя легко мог убить любой наемник. О боги, цезарь, ты совсем лишен чувства опасности?! Тебя легко опознать, и при этом ты ходишь безо всякой охраны.
– Не думаю, что есть много желающих меня убить, – усмехнулся я.
Только члены моей семьи могли этого желать, но никак не мои люди, не римляне.
– Хватит одного такого желающего!
– Да, ты прав, – признал я. – Одиночка легко с этим справится.
– И речь сейчас даже не о тебе. Всегда найдется тот, кто предпочтет остаться в тени. Так, некий твой враг может быть лишен рассудка и не будет понимать, что делает, но кинжал в его руке всегда несет смерть. Точно так же, как кинжал в руке самого расчетливого и трезвого врага.
– Да-да, – согласился я.
Мне хотелось побыстрее закончить этот разговор, сама мысль о том, что кто-то желает моей смерти, раздражала и даже бесила. Давно следовало
