Только не мой дом! Его построил мой дед! – Или еще: – Это моя собственность, вы не имеете права ее разрушать!
Пришел мой черед действовать.
Я вышел вперед и стянул с головы кожаный шлем, чтобы они могли увидеть, кто к ним обращается.
– Мы вправе разрушить все эти дома, – сказал я. – Вы их в любом случае лишитесь, а так ваша жертва не будет напрасной. Дайте нам устроить противопожарную полосу и так спасти другие дома.
– Император! – крикнул какой-то мужчина. – Что ты об этом знаешь? Ты терял свой дом?
– Мой дом только что уничтожил огонь. С ним сгорели все сокровища, которыми я дорожил. Мой дом сгорел зря, он просто стал пищей для огня и приумножил его силу.
– Ты себе еще один построишь! – крикнул другой мужчина. – А мы?
– Вам все возместят, вы тоже снова отстроитесь.
– Я никуда не уйду!
– Хватит! – рявкнул Тигеллин и махнул своим людям, которые как один обнажили мечи. – Время дорого, ваши дома будут снесены, так что поторопитесь – хватайте пожитки и бегите. Направляйтесь на восток и ждите в полях вдоль Пренестинской дороги.
– Мы придем туда, доставим провизию и обязательно предоставим убежище для ночлега, – заверил я.
Люди еще продолжали что-то кричать и возмущаться, но, как только мы начали действовать, все стихло.
Баллисты развернули в сторону домов на границе с пожаром. Преторианцы ждали сигнала, а когда его получили, выпустили камни из своих орудий.
Нанесенные с близкого расстояния удары особенно мощные. Каменная кладка и деревянные балки сминались, как бумажные листы. Снаряды баллист влетали в дома, пяти или шести хватало, для того чтобы закончить работу, – дома на глазах превращались в груды щебня и щепок.
Мы продвинулись в следующий квартал и снова нанесли удар по огненной твари.
К полудню подножие Эсквилина окружало кольцо снесенных зданий шириной в четверть мили, после чего мы залили все разрушенные дома смешанной с уксусом водой.
– Отличная работа, – сказал, отсалютовав своим людям, Тигеллин. – А теперь возвращайтесь в лагерь и отдохните.
Преторианцы отступили в свой лагерь, который располагался за границами города и выше его уровня, где пожар им точно не грозил, а мы поднялись обратно на Эсквилин.
Теперь оставалось только ждать.
И еще можно было напиться.
Началось с того, что по распоряжению Нимфидия принесли амфоры с вином и он заявил, чтобы мы пили вволю, потому как этого заслужили.
Усталость, страх, напряжение… Все пережитое за последние часы изрядно нас ослабило, и вот теперь за дело взялся Бахус.
Очень скоро мы все сидели на земле и потягивали вино, кто-то распевал песни, кто-то плакал, размазывал по щекам слезы и что-то невнятно бормотал себе под нос. А я все смотрел на полыхающий внизу огонь. Даже с моим слабым зрением можно было разглядеть и оценить разницу напора, с каким распространялась эта тварь.
В одних
