style="font-size:15px;"> Бьётся птица и перья о землю ломает.
Бьётся птица, а силы всё тают и тают.
Криком воет и в небо свой взгляд устремляет.
Но на крыльях подрезанных вверх не взлетают.
Подрезанные крылья,
Вы призраки всесилья,
Той мощи, для которой
Открыты все просторы,
Что в небо уносила,
Свободу что дарила.
А птица плачет-стонет, а птица как ребёнок,
Слабенький ребёнок, чей голос в плаче звонок.
А птица бьётся, криком моля о светлой доле,
Стеная, затихает, мечтая о просторе.
Подрезанные крылья –
Беспомощные крылья,
Вы символы неволи,
Унылой серой доли,
Вы символы бессилья,
Подрезанные крылья.
В комочек сжавшись, птица словно в себя уходит,
От ветра колыхаясь, отрады не находит.
Не видит ласку солнца, а видит только тучи.
Пред ней не неба своды, а тёмный лес дремучий.
Подрезанные крылья –
Беспомощные крылья,
Лишь призраки всесилья
И символы бессилья.
Май и пустота
Ещё раз месяц май вступил в свои права.
А мне всё кажется, что листья облетают,
И первый снег дороги заметает,
От холода звенят в тиши слова.
Пустые звуки и пустые дали.
В глазах пустых лишь пустоты печали.
И вздохи о пустом, и о пустом мечты.
И кружит голова от этой пустоты.
Разбились все стеклянные мечты,
Сгорели все бумажные цветы,
Расплавился игрушечный кларнет,
Крошащихся зеркал дрожит сонет.
В ушах тоска звенящего стекла.
И снова по щеке слеза стекла.
Но прошепчу: «Я верить не хочу
В всесильность пустоты, хоть в пустоту лечу».
А май тревожит. Он вступил в права.
Я отыскать пытаюсь те слова,
Что серость осени прогонят. И тепло
Вернётся в мир, вольётся в душу. Но
Мои строки бегут в пустоту,
Нарушая страниц чистоту,
Оставляя следы от обид,
Не имея блистательный вид.
Я бокал поднимаю. И в нём
Не вино, а из слез водоём.
Эти слёзы по капле упали
И застыли в гранёном бокале.
За окном потемневший куплет
Дней бредовых и гаснущих лет.
Убегает ночей череда,
Ей вослед лишь мигает звезда.
Но бокал осушив, улыбнусь
И печали в лицо усмехнусь.
И хотя в пустоту я лечу,
Верить
