тогда, – ответил хозяин, улыбнувшись каким-то своим паскудным мыслям.
Уже в комнате, когда священник прикрыл сдвижную дверь, он кинул на кровать рюкзак и проворчал, указывая пальцем на ящера:
– Зря жилетку снял. В одежде ты больше на разумного был похож.
– Уже пофиг.
– Ну ясное дело, новую шить не станем. И майку свою я тебе не отдам. И вообще, знаешь – посиди-ка ты здесь! Пока я по делам хожу.
– Бросаешь?
– Нет, скоро вернусь. Видишь же – рюкзак оставил.
– Постой.
– Ну?
– Много у тебя прихожан?
Григорий выдохнул, опустив голову. Отвечать ему не хотелось.
– Давай я буду? Прихожанином.
Священник кивнул.
Ему не пришлось долго искать человека, который помог бы улететь с Мелководья. Все этого человека знали, охотно подсказывали, как пройти к нужному месту. Вот широкий «проспект» между северными ржавыми домами и еще более ржавыми южными, вот поворот налево, уютный тупик и башенки над входом в заведение, из которого доносилась громкая музыка. Попасть внутрь, к счастью, можно было задаром, хоть и проводили его взглядами два дюжих молодца.
В недрах огромного зала полутьма, разрезаемая лучами света, дергающимися в такт музыке. В центре круглый подиум и шест, танцующая рядом с ним стриптизерша – темноволосая, миловидная девчушка совсем еще нежного возраста. На ней был лейский купальник, модный среди танцовщиц в кабаках.
Оглядевшись, отец Григорий вычислил столик, к которому следовало подойти. Но его, конечно, остановили.
– Куда?
– Мне к господину Бугзи. Переговорить. По личному делу.
– А ты кто такой?
– Отец Григорий.
– Стой здесь.
Доложили, указали на проповедника пальцем, выслушали распоряжение.
– Подходи! – позвал охранник, махнув рукой.
Человек, внимание которого надеялся привлечь Григорий, был поглощен созерцанием танцовщицы. На незнакомца в полиэтиленовой рясе он глянул лишь мельком.
– Чего надо?
– Добрый вечер.
Священник завистливо посмотрел на еду в расставленных тарелках, перевел взгляд на дорогой костюм своего собеседника, на украшения. Ему бы тоже хотелось такой жизни! Какой ценой? А не все ли равно… Очнувшись от наваждения, отец Григорий прокашлялся.
– Извините, что отвлекаю, но, поскольку не вижу для себя иной возможности…
– Покороче-то можешь? – господин Бугзи повернулся к охране, сказал кому-то «приведите ее сюда».
– Да. Конечно. Покороче… Что ж, если совсем коротко…
– Милая, а я тебя раньше не видел!
Гангстер заставил танцовщицу сесть к нему на колени.
– Одним словом – не могли бы вы поспособствовать… – все еще пытался заговорить
