ведь просто отказаться и послать его в Моркет раз и навсегда. Или только убеждал себя, что мог.
– Никогда больше, – выдохнул он и рухнул в бездну, полную дождя и молний.
– Я польщена тем, что ты вышел из комнаты ради меня.
Улыбка Фриг была сонной, усталой, но радостной. Она по-кошачьи потянулась в кресле и поднялась с него плавным, гибким движением, словно перетекла из одного положения в другое.
– Ради тебя я готов даже на такие жертвы, – усмехнулся Анс.
– Я безмерно ценю это.
Они встретились посредине огромной гостевой спальни, выделенной Фриг. Прямо напротив не менее огромной кровати. Само существование этой кровати Анс заметил, только когда Фриг, обвив его шею руками, толкнула его вбок и вниз, а ноги вдруг подкосились.
Матрас мягко спружинил под ними. Фриг нависла сверху, хитро улыбаясь.
– Магическая подножка, правда? – Анс саркастично изогнул бровь.
– Я думала, ты не заметишь. – Фриг состроила обиженное лицо.
Магическая подножка – шуточное заклинание, сделанное из ослабленного боевого. Любимый фокус Фриг еще с детства. Настолько любимый, что она наловчилась делать его практически незаметным. Сомнительное достижение, но раньше она правда гордилась.
– И вообще, не будь таким ядовитым, простое и действенное заклинание, что тебе не нравится?
– С чего ты взяла, что мне что-то не нравится?
Фриг опустилась ниже, ее руки упирались по бокам от головы Анса, а волосы струились вниз, как цветущие ветви глицинии. В глазах оттенка закатного неба сияли отсветы от камина и вспышек молний.
Она была прекрасна. Так же, как и всегда, после долгой разлуки, пожалуй, даже еще прекраснее. Но что-то все равно было не так.
Усталость пряталась где-то на дне ее глаз, так глубоко, что и не разглядеть, только почувствовать. Сама Фриг стала еще тоньше, легче, словно бы прозрачнее. Так весной истончается небо, становясь выше и дальше. Так проходит и сама весна, сменяясь летом настолько плавно, что ты и заметить не успеваешь, в какой момент ее не стало.
Снова вспомнился сон. Безногая тень на стене туннеля. Истерзанные изящные руки. Трещины разломов, разломы ран, раны тьмы. Но Анс отогнал от себя эти мысли. Не стоило волновать Фриг.
– Знаешь, всегда видно, когда тебе что-то не нравится, – уверенно заявила Фриг и в ответ на недоверчивый взгляд Анса продолжила: – Ну, по крайней мере я вижу.
Это уже звучало несколько правдоподобнее. Потому что Анс прекрасно знал – об его эмоции ломается даже эмпатия Райна. Нормальные же люди понимают его только в тех случаях, когда он сам хочет донести свои чувства максимально доступно.
– Мне не нравится то, какой усталой ты выглядишь.
– О, будь ко мне снисходительней, я только с дороги вообще-то! – весьма натурально возмутилась Фриг.
Но будь всему виной дорога, Анс и слова бы не сказал. Они оба это прекрасно знали.
– Барьер
