станет «Лихтбрингт»? Герти отчаянно не хотелось размышлять на этот счет, но иных занятий у него и не было.
Возможно, «Лихтбрингт» сделается идеальным монархом, полностью свободным от всех тех человеческих слабостей, что веками отравляли жизнь подданных на всех континентах. Машина не может быть алчной, садистской или болезненно-подозрительной. Машина не станет вести захватнических войн, понимая, что умелое и рациональное упорядочивание внутренних процессов всегда предпочтительнее бесцельного внешнего разрастания. Машина никогда не станет поддерживать религиозных распрей. Быть может, Новому Бангору под управлением механического регента суждено стать самой процветающей колонией Великобритании в новом веке?.. Если так, быть может, все идет наилучшим образом? «Лихтбрингт» низвергнет изжившую себя Канцелярию, избавив жителей от источника постоянных страхов, введет собственные порядки на основе кропотливо разработанных алгоритмов…
«Или же наоборот, – неохотно подумал Герти, в очередной раз стирая со лба липкий пот. – Все это возможно при том условии, что властью окажется обличена разумная и сознающая ответственность машина. “Лихтбрингт” же, судя по всему, не относится к подобным…»
И в самом деле, машина, созданная с легкой руки профессора Неймана, не походила на рациональный и взвешенный разум. Скорее напротив. Ставшая следствием случайной логической мутации или диверсии, она с момента своего зарождения несла Новому Бангору хаос и разрушения. Взрывы в Коппертауне. Расстрелянные техники. Отрубленные руки. Казалось, «Лихтбрингт» откровенно наслаждается новообретенной властью, но вовсе не спешит использовать ее на чье-то благо. Заполучив в руки весь остров, не станет ли он безумным тираном, по сравнению с которым сам Нерон покажется самоуверенным мальчишкой?..
Безумная машина, оказавшись правителем нескольких десятков тысяч человек, вовсе не обязательно посчитает необходимым их благополучие. Ее логические дефекты, наслаиваясь друг на друга, могут породить чудовищные планы, в которых людям будет отведена роль игрушек, деревянных кукол, с которыми балуются дети, при случае ломая и непоправимо портя.
Скорее всего, «Лихтбрингт» хочет короновать себя в полночь. Отчего именно в полночь? Герти не мог найти ответа на этот вопрос. Быть может, машина заканчивает необходимые приготовления, подминая под себя последние островки прежде неповрежденных логических контуров? Или же в этом кроется какой-то изощренный символизм, совершенно непонятный человеческому разуму? В самом деле, обладая человеческим мозгом, едва ли возможно понять безумную машину, действующую на основании своих собственных предпосылок и выводов, вывихнутых, не отвечающих действительности и извращенных.
– Возможно, у него мания величия, – забывшись, пробормотал Герти вслух. – «Я несу свет». Какой свет и кому он несет? Возомнил себя новым Прометеем? Этого еще не хватало! Безумная машина, считающая себя богом!..
От
