ставнями, располагавшийся поодаль от городка, на холме, и окруженный зеленью и белым деревянным забором. Рядом с ним стоял красный амбар. Вдруг в голове возник образ. Мужчина, целующий меня. Незнакомые, сильные, прекрасные чувства наполняют меня. Мои руки запутались в черных волосах. Внезапно вспышка исчезла, так же быстро, как появилась. Я хотела, чтобы воспоминание вернулось. Но оно пропало в темных глубоких водах моей памяти. Я разочарованно вздохнула и снова обратила взор на красный домик. Это место приковывало мое внимание, хотя я не понимала почему.
Оно звало меня.
Я должна была идти. Я не имела понятия, почему должна так делать. Но здравый смысл подсказывал, что я могу смело положиться на свои чувства. Каким-то образом они были обострены – я слышала звуки и ощущала запахи, которые не должна была слышать и ощущать. И мои физические способности тоже увеличились, а это было очевидно, потому что я смогла обогнать оленя и оторвалась от «кадиллака»…
Да. «Кадиллак-эскалада». Так называлась эта машина. Я слабо улыбнулась, втайне радуясь тому, что частички воспоминаний начали возвращаться ко мне.
Но если мои физические способности превышали норму, тогда, возможно, и моя интуиция тоже обострилась. Хотя я поймала себя на том, что не могла определить, что значило для меня слово «нормально».
Я решила довериться своей интуиции. Я пойду к тому красному дому – нет, я пойду к амбару около дома – так будет безопаснее. Это место станет моим убежищем на первое время. Там я спланирую свои дальнейшие действия.
Приняв такое решение, я стала спускаться по травянистому склону. Мне пришлось покинуть красивый осенний лес и пойти к деревенской дороге, огибавшей его. Обнаженная, я пошла к этому маленькому городку. Когда я шла, я вдруг почувствовала сильный, резкий голод, какого не испытывала никогда раньше.
Серена моргнула, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение, вызванное лекарствами. В голове ее был туман. Она подняла глаза и увидела мужчину в белом халате, со стетоскопом на шее. Он смотрел не на нее, а на диаграмму.
– Где моя девочка? Я могу видеть ее сейчас? – И она попыталась улыбнуться сквозь туман. Боже, сколько же лекарства они ей вкололи, подумала она. – Я говорю «девочка», хотя точно даже и не знаю. Но мне кажется, что это девочка. Скажите, это правда? Она красивая? Сколько она весит? Почему сестра еще не принесла ее мне?
Доктор опустил карту и положил ее у изножья кровати. Потом подошел поближе и похлопал Серену по руке. Просто похлопал. Он не улыбался.
Что-то сжалось у Серены в груди. И она вдруг поняла, что не хочет слышать его ответ.
– Это была девочка, вы правы. Но… Мне очень жаль, Серена. Ваш ребенок родился мертвым.
Ее будто кувалдой ударили в грудь. Она упала на подушки, в легких не осталось воздуха. Серена сжала грудь, потому что ей показалось, что она не может сделать вдох. Доктор положил ледяную руку ей на затылок.
– Опустите
