л – главный праздник в году. Его бурный поток ещё только стремительно набирал обороты. Бывшие “академики”, хмельные и громкие, во всю глотку орали победные гимны, плясали туземные танцы народов Тиамата-13 и плакали, полной грудью вдыхая свободу. В обнимку с преподавателями. После торжественного вручения звёзд и нашивок на фоне традиционного выступления Ректор-приора Космической Академии вся колоссальная территория престижнейшего учебного заведения превратилась в огромный танцпол. В тёмном небе зловещей планеты мерцали гигантские галопроекции, над головами вчерашних курсантов медленно и беззвучно скользили величественные эшелоны космических исполинов – межгалактических кораблей.
Конечно, никто и не думал терять скромную выпускницу факультета ментальных дознаний юридического департамента. Просто стыдно признать краснолицому Глому: никто не рискнул пригласить его на легендарную Площадь прощаний. Туда ходят всегда только парами, и каждый курсант многотысячной армии “академиков” все долгие годы учёбы в ночь выпускного мечтает попасть в это волшебное место. Только не с Гломом. Огромного краснокожего тимеранца боялись. У него не было слуха, и танцевал он, как слон. С чувством, долго, с безудержным энтузиазмом… на ноги наступая партнёршам.
Меня всю дорогу спасали лишь ловкость и сказочное терпение. Обычно я успевала угадывать траекторию Гломовой неуклюжести, и танец наш напоминал игру в салочки.
Мне не хотелось на Площадь. Хотелось и дальше сидеть за крохотным круглым столиком маленького кафе под скалой и смотреть на прозрачный стакан с подозрительным алкогольным напитком. Жидкость светилась, как море Гвиора,и плавно перетекала вдоль стенок стакана. Этим нехитрым делом я занималась уже второй час и не рвалась в гущу праздника. Пусть веселятся… Все те, кому весело.
– Снова страдаешь, Маруса? – Глом всё-таки снизошёл до приватной беседы и придавил собой барный стул, возвышавшийся рядом со столиком. Мебель жалобно скрипнула, но устояла.
– Таков путь менталиста… – мрачно выдавив из себя, я понюхала осторожно стакан и отважно хлебнула кошмарную жидкость. Словно листочек крапивы лизнула.
– Брось! – красная рожа гиганта скривилась. Глом совершенно искренне считал эту мину улыбкой. – Изнывать от несчастной любви в твоём возрасте совершенно нормально!
Я бросила выразительный взгляд на друга. Легко ему говорить. Красный чурбан. Он понятия не имел, что такое высокие чувства. Глом блестяще окончил престижнейший факультет межгалактических отношений, только что получил две звезды и нашивку инспектора. Перед ним открывались все двери, его список доступных вакансий трещал и искрился входящими сообщениями.
– Ты сюда заявился читать мне мораль? – собравшись с духом, я выдохнула и влила в себя жгучий напиток. Говорят, уже с третьего стакана станет не так уж противно. Очень на это надеюсь.
– Влюбись лучше в меня! – хмыкнул мне красномордый наглец. – Что тебя тянет на всяких… – он забрал у меня мой огромный стакан и брезгливо понюхал горячее пойло. – Я бы забрал тебя на Тимею. Может, и научил бы чему…
Если бы да кабы… Снова учиться? Увольте. Все эти годы не до учёбы мне было. Я мучилась и страдала от неразделённой любви к другу младшего брата. Женатому десятикратно и безнадёжно влюблённому. Не в меня, что прискорбно, но вполне предсказуемо. Кому я нужна? Разве что Глому.
– Отстань. Я сегодня напьюсь, а уже послезавтра улечу на Землю.
Друг вернул мне стакан, усмехнувшись.
– Посижу пока у родителей. Может, найдётся какая вакансия поприличнее. Если нет… Выйду замуж за первого встречного. Выгодно и по любви.
Сказала и выпила махом остаток стакана. И ничего, не сгорела. Пока. Раскалённая лава медленно расплавляла желудок, скатывалась по хребту от затылка до самого копчика, огненными спиралями закручивалась внутри окаменевшего вдруг живота.
– Пойдём-ка, моя дорогая! – Глом вдруг резко встал и вцепился мне в руку, вытаскивая из-за стола. – Когда это ты напилась?
Я хотела ответить ему, но язык прилип к небу, а губы распухли. Дыхание сбилось, застряв где-то в горле. Сердце пустилось вдруг в бешеный скач, буквально выпрыгивая из груди.
Я не смогла сделать ни шагу, позорно заваливаясь на краснокожего. Тот только крякнул, витиевато ругнувшись на неведомом языке,и подхватил меня на руки.
В ту же секунду нам подлетел жёлтый столовый ядроид, приложил тонкое щупальце диагностики к моей шее и зажёг красный сигнал. Нас беспрепятственно выпустили из кафе. Словно во сне я увидела, как Глом несёт меня на руках. Он двигался вовсе не в сторону женского корпуса. Тимеанин уверенно топал к лётномуполигону, по пути успевая вежливо и подробно отвечать на вопросы случайно встречавшихся преподавателей.
Никому даже в голову не приходило его задержать. Подружка слегка перебрала, бывает. Нет, он сам позаботится, не впервые. Да, он
