Да и его здешние чины и капиталы, я полагаю, будут им больше не нужны.
– Аликс, а не слишком ли это сурово для дядюшки? – робко спросил он жену.
– Что же ты хочешь, Ники? Он сам себе выбрал такую жизнь.
Государь взял серебряные щипцы и расшевелил ими дотлевавшие в камине багряные поленья. – А что если и нам с тобой стать опекунами Марии и Дмитрия?
– Я думаю, мой дорогой, это возможно, но пусть для начала они погостят у нас в Царском Селе – наши девочки нуждаются в обществе сверстников, а его дети всё же благоразумны.
– И всё же не забывай – Павел женился по любви – как и мы с тобой, милая, ведь так? Ники подошёл к жене и бережно укутал пледом её стройные ноги.
– И он так же любит свою жену как и ты, не правда ли? – Зорко взглянула на мужа Аликс.
Ники прижался щекой к её тёплой руке.
В один из воскресных зимних дней, уже в Москве Танюся помогла ей надеть тёмное суконное платье с белым воротничком, заплела и обернула её голову, как канатом, длинной, густой косой, а стройный, большеглазый Дмитрий в матросской форме стал похож на маленького денди: они собирались ехать в гости в дом генерала Павла Александровича Лайминга, начальника военного училища и нового наставника Мити по военному делу. Павел Александрович плотный господин с густыми и длинными, как стрелки усами и его милая улыбчивая жена Александра понравились ей с первых минут знакомства.
Сидя в гостиной и делая вид, что поглощена игрой в пазлы с детьми Лаймингов Мишей и Катей, она жадно вслушивалась в беседу сидящих неподалёку мадам Элен и Александры Фёдоровны:
– Мои дети так нуждаются в семейном тепле. Великий князь и княгиня заинтересованы в том, чтобы их племянники узнавали простую семейную обстановку и были милосердными – они уже посещали в госпитале бедных горожан, но этого не достаточно. Их матушка великая княгиня Александра умерла в Ильинском, когда Марии было лишь полтора года, она едва успела родить сына. Княгиня была так хороша собой и добра, как ангел, её любили все – крестьяне из деревни на плечах несли её гроб на кладбище. Дмитрий Павлович родился очень слабым, но великий князь сам выходил его, купал в ванной, укутывал ватой колыбель малыша. Он стал детям и отцом и матерью, а у Елизаветы Фёдоровны, как бы это сказать… много других дел.
«Это правда» – подметила она про себя. И представила, как дядя Сергей в своей военной форме с эполетами и орденами, такой же статный и красивый, как papan, брал новорожденного Митю на руки и качал его на своих руках с длинными, унизанными кольцами пальцами.
– Мадам Элен, мы с супругом и наши дети всегда будем рады видеть вас у себя, и вы всегда можете рассчитывать на наше участие, – с нежностью глядя на детей, говорила хозяйка дома.
– Мари, не сутультесь! – Катя, сядь прямо! – не сговариваясь, вдруг разом крикнули госпожа Лайминг и мадам Элен своим детям.
В столовой
