подытожил Пирожок, – и чего он так испугался, я до сих пор не понимаю. Разве я страшный?
Я долго подбирал слова. Пожалуй, такого испугался бы кто угодно. Но что, если дома у Пирожка так принято? Он наивно думал, что вкусы к еде у всех на свете одинаковые. Я старался не дать ему почувствовать себя виноватым:
– Понимаешь, Пирожок, этот человек просто никогда не видел таких, как ты.
– Каких, таких? Маленьких? – переваривал Пирожок.
– Других. Ты хороший, но другой. Все боятся непривычного.
– Но ты же не испугался, ты добр ко мне… А! Получается, ты тоже другой? Точно!
Проницательность Пирожка, удивительная для его возраста так надавила мне на сердце, что я начал горячо жаловаться ему:
– Да! Я думаю по-другому. И поэтому, со мной люди ведут себя так же, как и с тобой. Для них любой другой – значит ненормальный. Они не могут принять тех, кто не похож на них. Я из-за этого хотел даже перестать верить в Лесных людей.
– Митя, зачем? – почти обиделся Пирожок.
– Меня заставляли это сделать много раз…
РАДОСТЬ ПЕРЕМЕН
Вот мы и приехали в Санкт-Петербург. Я смотрел на наш дом и пытался понять, зачем в нем столько окошек? Этот дом напоминал крутой берег реки, изрешеченный гнездами ласточек. И зачем нам с мамой, двоим такое большое жилище? Вопрос растворился сам собой. Мы вошли в одну дверь, затем во вторую, потом долго-долго шагали по лестнице наверх, пока, наконец, не открыли третью. И тогда я узнал, что такое «квартира». Не весь этот дом, с сотней окошек принадлежит нам. Наша здесь только эта тесная коробочка всего лишь с двумя окошками. Город такой большой, места в нем так много, а люди живут в таких маленьких квартирках, где даже печки нет. За них еще нужно платить деньги. Вот это новость. Мама заметила, как я был недоволен. Она крепко обняла меня и сказала:
– Так надо, сыночек. Потерпи, ты ко всему привыкнешь.
– Ну, надо так надо. Пойдем спать, Мама.
Когда я проснулся, Мама бегала по квартире от плиты с шипящей сковородкой, до гладильной доски. На голове ее были бигуди, а на столе стояла ваза с букетом цветов. Мама увидела, что я проснулся, стала тормошить меня и целовать в щеки, а потом повела к умывальнику. Вода из него бежала сама. Не нужно было даже ходить для этого на колодец. Потом она посадила меня за стол, накормила оладушками и велела скорее надевать рубашку. Я не понимал, зачем мне такой наряд:
– Мы ведь, как обычно пойдем сейчас с тобой на работу?
– Нет, Мить – посмеялась Мама, – на работу я пойду одна. А у тебя есть дело поважнее. Сегодня первое сентября, ты забыл?
Забыл. Нарочно. Я надеялся, что этот день не придет никогда. Сейчас мы пойдем на линейку. Мне придется знакомиться со школой и своими одноклассниками. Только бы эти существа оказались не такими страшными, какими я их представляю.
Школа была рядом с домом. Мы дошли до нее за пять минут. А там… Там не было
