и поклонился, спугнув голубя с головы старика.
– А что, отец, тут у вас кого-то ночью прибили? – спросил он громко.
– А тебе что за дело, милый ты мой? – строго ответил старик, – Ты кто?
– Из Разбойного приказа сыщик, – ответил Мануйла.
– Понятно, – пробурчал старик, – тогда поезжай по этой улице до конца. Там в кустах и нашли эту татарочку. Ирка – девчонка Босого пошла до ветру и наткнулась. Мы ее вытащили – татарку эту, смотрим, а у ней голова проломлена. Тогда ребята за караулом сбегали. Вот и все. А больше ничего и не было. И мы не виноваты. С нас денег не берите.
– Спасибо, отец, – поклонился Мануйла, сел на лошадь и поехал вперед, к роковым кустам, сопровождаемый истошным голубиным воркованием.
В конце улицы, где дорога делала плавный поворот направо, густо росла малина. Кусты были истоптаны. Из всей слободы один только малец-дурачок в длинной серой рубахе без пояса стоял и сосал большой палец. Да поодаль девчушка лет пяти играла на скамейке с куклой.
Мануйла снова слез с лошади и, не отпуская узды, подошел к кустам. Он посмотрел по сторонам, пожал плечами, а потом обратился к мальчонке:
– Ну-ка, малой, подержи коня.
Тот перевел на Хитрого правый глаз. В то время, как левый так и остался смотреть вперед. Не выпуская палец изо рта, парень что-то прочамкал и снова вернулся к созерцанию.
– Он глупый, дядя, – услышал сыщик сзади себя детский голосок. Это подошла девочка, – Это же Митка Дурак. Ты что, не видишь?
– А! – сказал Мануйла, – прости, поначалу не приметил. А ты кто?
– Я Ирка, ты чего не знаешь? Ты не местный? Не наш?
– Ирка! – сказал Мануйла, – ну как же. Это ведь ты тут тетку давеча нашла.
– Ага, мертвую, – с радостью подтвердила девчушка, теребя руками куклу, – Басурманку. Которую богатырь убил.
– Какой богатырь? – заинтересовался Мануйла.
– Алеша Попович. Он по полю ехал, а она навстречу ехала на коне. Он говорит – ах ты поганая басурманка! А она как вытянет стрелу каленую, а он как даст ей по башке топором. Она и упала. И умерла, – торжественно закончила девочка.
– Ага, – кивнул Мануйла, – ну хорошо, что так. А ты сама этого богатыря видела?
– Глупый ты, дядя, – с сожалением произнесла девчонка, – я спала. Это же ночью все было.
– А-а-а! – разочарованно протянул Хитрой, – значит, ты ничего не видела!
– Нет, – честно сказала девочка.
Мануйла поскреб щеку и рассеяно оглянулся на парня в серой рубахе. Тот отошел на шаг и продолжал сосать палец. Правда, теперь другой руки.
– Зато я слышала! – сказала девочка. Мануйла живо повернулся снова к ней.
– Ночью проснулась водички попить. Две лошади топтали в кустах.
