книгу.
– Никаких нет! – рассмеялась Лариса.
Девушка приблизилась к окну и для большей достоверности оглянулась вокруг. Потом она тихо прошептала.
– Мне тут Димка сказал, что сегодня притащит своего друга, – Люда непонимающе посмотрела на подругу. – Ну того самого, простачка, который всегда за всех платит. Это наш шанс посмотреть на него. Неужели тебе не интересно?
Об этом парне по всем дворам слагались целые сказания, будто он неприлично богат и щедр. Когда он появлялся в местном клубе, то сбегалась целая толпа, а он всех угощал и за всех платил, поэтому его и прозвали простачком. Этого парня никто из местных не знал, кроме кавалера Ларисы. Он явно был из какого-то другого и богатого района, вечно ходил весь разодетый и в дорогущих туфлях. Никто не понимал, что он забыл в их захолустье, от этого интерес общественности только возрастал. На самом деле Люда не была исключением, ей как и всем хотелось посмотреть на столь забавный объект, поэтому она недолго раздумывала.
– Ладно, подожди, я как-нибудь выскользну, – прошептала она и на цыпочках пробралась в гостинную.
Девушка еще раз проверила, спит ли брат. Она аккуратно приоткрыла дверцу старого шкафа, надеясь, что в соседней комнате не услышат скрип. Быстро подобрав подходящий наряд (самый роскошный, который только у нее был), Люда вернулась в коридор и стала спешно одеваться. Мать застала ее ровно в тот момент, когда она подкрашивала ресницы.
– И куда это ты собралась? – несколько обиженно спросила Татьяна Николаевна. Вид у нее был слегка потрепанный, лицо все еще горело после ссоры, а одна щека так и вовсе была красной. Вот только Люда не испытывала угрызений совести.
– На дискотеку, – уверенно ответила она, продолжая краситься.
– Еще куча дел, надо прибраться в комнате отца.
– Вот ты и прибирайся. Это твой муж, ты за ним и подчищай.
Эти слова больно ранили Татьяну Николаевну, но она не нашлась, что возразить. Женщина умоляюще смотрела на свою дочь, призывая ее к пониманию.
– Мама, я тебя не понимаю. Зачем он нам? – наверное, было грубо говорить так о собственном отце, но Люда так не думала. Она не считала, что человек, лежащий в спальне, заслужил хоть каплю ее уважения.
– Ну что ты такое говоришь? Он твой отец. И мой муж. Мы все живем здесь только благодаря ему.
– Мы и так живем на копейки. Сомневаюсь, что он вносит такой уж большой вклад. Единственные, кто здесь действительно работают, это мы с тобой. Ты сама себя обманываешь, мама, – безразлично говорила Люда. Она уже давно поняла, что многое в этом мире зависит от денег, но вот ее отец не был их источником, скорее зловонным стоком.
– Ты не понимаешь, – попыталась оправдаться Татьяна Николаевна, но дочь не дала ей больше ничего сказать.
– Да, я не понимаю и не хочу понимать. Я не такая, как ты, и никогда такой не стану. Так как ты я жить не буду, – в сердцах бросила Люда
