серебром, чтобы Россия со своей стороны пожертвовала столько же для устройства железной дороги в Бухару». Эти данные о финансовых возможностях бухарских евреев, собранные, очевидно, с их слов, были сильно завышены, о чем догадывался и сам Вельяминов: «Положим, что эта цифра преувеличена, но половину они, во всяком случае, дадут. В случае недостатка в капитале его можно получить облигациями, которые, по словам тех же евреев и бухарцев, тогда будут иметь ценность в Средней Азии»[107].
Привал каравана на ночлег (Туркестанский альбом: часть этнографическая. Т. 1. Л. 45). Библиотека Конгресса США, Отдел эстампов и фотографий, LC-DIG-ppmsca-14347
В свою очередь, бурное расширение торговли с Россией в первой трети XIX века не только привело к увеличению числа предпринимателей среди бухарских евреев, но и оказало существенное воздействие на их географическое расселение. Открывшиеся в это время коммерческие перспективы толкали наиболее предприимчивых из них к переселению из Бухары в Самарканд, Ташкент, Ходжент, Коканд и другие места. В некоторых из этих городов евреи проживали в XV веке, но затем мигрировали из-за продолжительных войн, погибли или были обращены в ислам. Некогда крупнейший в Мавераннахре, Самарканд к концу XVIII века выглядел совсем опустевшим. Во время пребывания там Ефремова, в 1770-х годах, длина окружности жилой части Самарканда не превышала двух с половиной километров, в то время как развалины старого города простирались почти на десять километров. Число жителей он оценил в 5 тыс. человек[108]. В этой связи вызывает доверие сообщение объездившего в 1812–1813 годах Бухарский эмират индийского путешественника Мир Иззет Уллы, что тигры и волки гуляют по лежащему в руинах Самарканду[109]. Вероятно, к этому времени город уже стал разрастаться, заселяясь анклавами, между которыми среди старых развалин встречались хищные звери.
По сведениям, полученным русским офицером немецкого происхождения Георгом Мейендорфом, в 1820 году в городе было только десять бухарско-еврейских домов[110]. В XIX веке, особенно начиная со второй его четверти, оценив большие потенциальные возможности Самарканда в торговле с Россией, бухарско-еврейские купцы и ремесленники стали переселяться в этот город, способствуя его экономическому оживлению. По оценке естествоиспытателя Александра Лемана, сделанной во время его путешествия в Самарканд, их численность здесь достигла в 1841 году 500 человек[111].
Отражением экономической активности бухарских евреев в Самарканде стало создание их отдельного квартала Гузари Джюгутон (буквально «еврейский квартал»). Основа квартала была заложена покупкой первого большого участка земли 31 семейством в 1843 году[112]. Ясно, что квартал не мог вместить всех проживавших тогда в городе евреев. Поэтому в последующие годы евреи приобретали смежные с образованным кварталом участки земли. Такие покупки были сделаны в 1858 году старостой бухарских евреев Моше Калантаром[113], в 1861 году – тринадцатью
См. копию рапорта Вельяминова Чернышёву из РГВИА (Ф. BИA. Д. 117): АЦИДВЕИ. Ф. Авраама Клевана. Надо полагать, вряд ли эмир согласился бы в то время на строительство железной дороги, по которой Россия могла бы затем отправить в Среднюю Азию военную экспедицию.
См. перевод договора о покупке:
ЦГА Узбекистана. Ф. 18. Оп. 1. Д. 4903. Л. 1–4.
