а боль. И бежать. Новый круг.
Быстрее! Чтобы стать лучше. Еще лучше!
Ноги не слушаются, но девочка силой воли заставляет их передвигаться. Быстрее, быстрее. Легкие горят огнем.
Нужно исполнить долг перед семьей. В каждой семье есть своя иерархия. Я старше, но не лучше Его. При случае, всегда выберут именно Его. А я? Никто. Снова и всегда.
Вокруг мелькают деревья и несколько хозяйственных деревянных построек, вокруг них – высокий каменный забор. Песок под ногами не давал сосредоточиться на мыслях, приходилось прикладывать усилия, чтобы двигаться.
На площадке показалась знакомая макушка с торчащими коричневыми волосами. Ему всего восемь лет. Младше девочки на два года. Но для семьи он уже является большой ценностью, гением в самосовершенствовании* для своего возраста
(Самосовершенствование – совершенствовать и закалять себя) – процесс улучшения здоровья, увеличения продолжительности жизни и усиления могущества. Это достигается путем совершенствования духовной силы и тренировок в мистических и боевых искусствах. Во многих новеллах конечная цель самосовершенствования – стать бессмертным или богом.)
Меня всегда ругали за жадность и неполноценность. Они правы, у “вещи” не может быть своих желаний, стремлений и амбиций. Я не прошу многого. Но я слышу их…Они тянутся за мной…
Мальчишка повернул голову в сторону девочки лет десяти, своей сестры, и надменно ухмыльнулся. Она резко развернулась и направилась к дому.
Страшные голоса… Повсюду… И даже сейчас: “Это она? Да. Девчонка, что смеет соревноваться с молодым господином. Совсем уже обнаглела, не знает своего места. Как будто хозяин может обратить внимание на такое убожество?”
Вернувшись в свою комнату и переведя дух, девочка направилась в зал для занятий по этикету. Возле двери она услышала смеющиеся голоса и притормозила.
– Бездарность!
– Отброс!
– Чего она хочет добиться?
Учителя никогда бы не посмели сказать подобное настоящей дочери их хозяина. Она не могла подумать, что ее настолько не уважают. Осознание выбило землю из-под ног.
Бежать! Надо бежать как можно быстрее, закрыв уши руками. Не хочу … Я не хочу этого слышать! Он навряд ли так думает… отец, прошу…
Девочка развернулась и со всех ног бросилась по длинным коридорам поместья. За очередным поворотом увидела отца. В панике окликнула и схватилась за его хайфу*.
(Хайфу – вид мужского кимоно)
– Папа… Папочка! Прошу помо…
Но мужчина не дал договорить.
– Тьфу, как же ты бесишь!
Он обернулся. За ним стоял Лили, его любимый сын. Его волосы на макушке по-прежнему торчала в разные стороны.
– Ты не видишь, я разговариваю с сыном? А ты отвлекаешь меня из-за глупостей! Пошла прочь! Я на тебя…
Девочка не могла слушать очередные ругательства. Развернулась и побежала.
Снова вперед. Быстрее, быстрее!
Влетела к себе в комнату и посмотрела в зеркало напротив кровати. Увидела в потухших фиолетовых глазах слёзы. Лицо ничего не выражало, кроме обиды на отца и брата. Девочка наскоро вытерла слезы, откина с лица рыжие взлохмаченные волосы и тяжело вздохнула. Через минуту собралась с духом и вышла из комнаты, чтобы успеть на очередную тренировку.
Я со всем справлюсь! Обещаю!
На тренировочной площадке, во дворе дома, она снова увидела Лили. Ей стало завидно, настолько легко ему даются задания по самосовершенствованию, в то время как ей нелегко освоить даже самое простейшее упражнение.
– Мастер, я когда-нибудь смогу так же?
Девочку терзало беспокойство. Молодой худощавый мужчина в темно-синем хаками* с собранными в хвост длинными каштановыми волосами устало вздохнул и бросил на девочку оценивающий взгляд.
(Хаками – вид мужской одежды для тренировок)
– Да, безусловно, усердие имеет значение, но при этом важно помнить о происхождении самого ученика и о таланте. Без этих двух составляющих простое старание бесполезно, как и в твоём случае.
Этот ответ девочка запомнила на всю жизнь. Он еще долгое время отдавался в сердце тянущей болью.
В накрывшей сознание беспросветной тьме стали появляться вопросы:
Для чего я всё время старалась? Чего я хочу и для чего пришла в этот мир? Мне все твердят, что я не нужна и ничего не добьюсь. Не хочу верить, что они могут быть правы? Ведь я же здесь. Я стараюсь. Я живу.
Стоя
