севера.
Правда, как выяснилось в ходе расспросов, сам Варнаков в салоне Татры задремал, к тому же пребывал в похмельном состоянии.
– Точно тебе не причудилось? – переспросил Турманов.
– Так это… – Варнаков жестом показал, будто рулем крутит. – Коля свернул резко, чтобы не сбить их. Не будь это Татра, обязательно занесло бы. Я в окно глянул, три фигуры увидел.
– Чего же он не остановил?
– Кто ж его разберет.
Турманов постукивал пальцами по столешнице, словно раздумывал. Зная его, Долин мог поспорить, что решение начальник уже принял. Он всегда принимал решение быстро. А тянул, чтобы разбить большую задачу на несколько малых.
– А ты смолчал?
– А что я? – Варнаков фыркнул. – Сам на птичьих правах.
– Поехали! – сказал Турманов.
Снегоходы в поселке имелись почти у каждого, но мало у кого стояли наготове. А китайский Шармакс начальника почти всегда находился возле конторы с нартами на прицепе. Нарты – не фабричные пластиковые волокуши, а самодельные сани на полозьях из старых охотничьих лыж. Много замерших и покалеченных людей Турманов вывез на этих санях, много перевез канистр, звериных туш, мешков муки, пудов рыбы. А уж ящиков с образцами не сосчитать. Снегоходы менялись: с советских на японские и канадские, потом на китайские, а нарты служили начальнику уже, пожалуй, полвека.
Что любопытно, Варнаков не стал спорить. Он явно устал, добираясь пешком до поселка от поворота, едва обсох. Но поднялся сразу. Вылил в себя стакан водки, услужливо и вовремя поднесенный Грыжей, и уверенным шагом направился следом за Турмановым.
Грыжа догнал, сунул в карман пуховика запечатанную скомканным пакетом бутылку.
– Если найдете кого, пригодится.
Китаец завелся со второй попытки и вскоре жужжание мотора стихло вдали. Люди в комнате отдыха притихли тоже. Шутка ли, бросить людей на дороге? Каждый легко мог представить себя на месте страдальцев.
Диван сыграл пружинами интермеццо, когда Долин поднялся.
Большая часть обстановки в комнате сохранилась со старых времен. Три стола со стульями, половина из которых так расшаталась, что годилась только на растопку (от этой участи их спасала безупречная работа движка). Печка в ожидании чрезвычайной ситуации или особенно сильных холодов стояла почти по центру, представляя собой своеобразную доминанту интерьера. Вдоль стен стояли шкафы с облезшей полировкой, несколько кресел, книжные полки. На одной из стен висела карта местности. Единственным новшеством поздних времен стала пробковая доска для объявлений у самого входа, а при ней конторка с цветными бумажками и кнопками.
Ещё здесь обитала гитара. Именно обитала, так как не имела постоянного места. Порой висела на стене, иногда стояла в углу или лежала поверх книжной полки. Из нынешних обитателей
