ша, пала на колени, вылавливая унесенную сквозняком газетную вырезку, а кондиционер все старался да старался, швырял бумажку из стороны в сторону, а под конец загнал в угол под стол, и вот Элси уже подбиралась к ней на четвереньках.
– Дональд! – воскликнула она и попыталась одновременно встать на ноги и натянуть подол юбки на колени.
– Позволь мне!
Я поднял вырезку и протянул Элси.
– Спасибо.
Она потянула к себе клок газеты, как вдруг мое внимание привлек кричащий заголовок, и я отдернул руку. Речь шла о женщине, ограбленной и изнасилованной в собственной квартире. Подобные инциденты произошли за последние три месяца трижды. На сей раз женщину задушили ее же шелковым чулком.
– Опять что-то в том же роде?
– Еще две вырезки схожего содержания… Дональд, зачем ты заставляешь меня этим заниматься?
– Заниматься чем?
– Альбомами с газетными вырезками о нераскрытых преступлениях.
– Таким образом я оберегаю тебя от соблазнов. Разве ты не знаешь, что дьявол ищет незанятые руки, чтоб занять их своими делишками?
– Лучше подыщи приличное занятие для своих рук, – сказала она. – Кстати, Берта Кул, твой неуемный партнер, с нетерпением ожидает Дональда Лэма.
– В каком настроении?
– В наипрекраснейшем. Такого не наблюдалось много месяцев. Она буквально сияет.
– Небось получила от кого-нибудь гонорар в пять долларов.
Я зашел в свой кабинет, просмотрел почту, вернулся к письменному столу, над которым склонилась Элси, расклеивая свои вырезки. Глянул поверх ее плеча. Она инстинктивно прикрыла рукой вырез платья.
– Ложная тревога, – успокоил я ее. – Вовсе и не смотрю. Вернее, смотрю на вырезки.
– Ты меня нервируешь своими заходами с тыла и взглядами сверху.
– А ты меня нервируешь все время. Что за странная идея, например, возиться с вырезкой о Томе-соглядатае в мотеле? Я не ошибаюсь. Том-соглядатай – так, кажется, называют сексуальных маньяков, подглядывающих в окна за голыми женщинами? Тебе велено обращать внимание на серьезные дела, способные заинтересовать полицию.
– Понятно. Но я не могла пренебречь заметкой. У нее развивающийся сюжет. Второй случай с Томом-соглядатаем за последние три дня. Оба – в одном мотеле. Есть такой на побережье «Плавай и загорай».
Я пробежал глазами вырезку. Агнес Дейтон из Санта-Аны остановилась в мотеле на ночь. Выйдя из душа, она узрела физиономию, припечатавшуюся к окну. Пережитый испуг лишил ее способности снабдить полицию точным описанием злоумышленника. Зато у полиции была приличная информация из другого источника. Аналогичное приключение выпало на долю Элен Кортис Харт, сотрудницы салона красоты из Финикса. Предположительно, она столкнулась с тем же Томом-соглядатаем тремя днями раньше.
– Зауряднейшая история, но, пожалуй, сохрани вырезку, – сказал я Элси и вышел в холл.
Указав большим пальцем на Бертину дверь, вопросительно поднял брови. Секретарша покачала головой, показывая, что у Берты никого. Я открыл дверь и вошел.
Берта Кул – паровой каток весом в сто шестьдесят фунтов. Ей давно уже под пятьдесят, а может, больше шестидесяти. У нее сверкающие глазки, острый язычок, она любит и умеет богохульствовать и весьма воинственна.
– Дональд, – произнесла она, едва я закрыл за собою дверь, – что за дурацкая выдумка с этими вырезками из газет? Элси сидит и только кромсает периодику…
– Зато при деле, когда нет ничего другого.
– Но клей и альбомы стоят денег! – рявкнула Берта. – Почему бы не хранить вырезки в старых конвертах? Куда дешевле… И вообще, на кой черт нужны эти вырезки?!
– Для обходных маневров.
– То есть?
– Когда полиция идет по какому-нибудь следу за нами по пятам, можно подбросить им отвлекающую версию и снизить напряженность.
– Тьфу! Ну, этот фокус пару раз у тебя получился и теперь стал навязчивой идеей. Во-первых, полиция не так легко клюнет на ту же удочку, они-то твои замашки уже знают. А во-вторых, мы не собираемся в дальнейшем работать на паях с полицией.
– Откуда вам сие известно?
– Известно, и все тут. Мы будем развивать наш бизнес на здоровой, прочной, безопасной основе. Именно такому бизнесу посвящала я себя, но в мою жизнь нахально вперся ты, а с тобою вместе появились балансирование на краю пропасти, рисковые ситуации, поединки с полицией и вообще привычка обращать мелкие, рутинные события во всемирно-исторические драмы. В те времена я могла спать по ночам, – продолжала Берта элегически. – У меня не было проблем
