в передникеДраном, спасся
От собственной
Косности, став
В бесконечности
Планом. Чувствую
В сердце загубленном,
Разве что самые малости.
В мире моем перекупленном
Много не сбывшейся радости…
V
Вернуть не в силах ничего,
Не надо больше огорчаться,
Не стоит счастья твоего,
Ни памяти, ни слов.
Ненастья
Избежать легко,
Когда и следа в сердце
Ты не оставишь от него.
VI
На берег волна за волной
Разноцветные камни выносят.
Под солнцем палящим
Становятся серы,
Как и портьеры, что
Ото дня меня прячут…
VII
Мечась между правдой
И смыслом,
С надетым на шею
Прошедшего, опыта
Лет коромыслом,
Ощущая себя
Подвешенным к небу,
Протягиваю руки
К только что
Вынутому из печки,
Горячему хлебу…
VIII
Пропал в проводах телефонов,
Забыл, как пишутся письма.
Для разговоров
С тобой телефонная трубка
У уха,
Уставшего от тишины,
Кричащей до хрипа —
В надежде лишить
Меня слуха.
IX
Лениво утром
Поднимать веки,
Но световых потоков
Реки
Сквозь тонкую кожу
Пройдут и поднять
Все равно придется,
И не улыбнется
Та, что еще
Вчера со мной
Была, и пряча
Лицо,
Когда на безымянный
Ее надевал
Из сплава слезы
С серебром кольцо,
Тихонько вздыхала…
Наблюдения
I
В сознании
зажата слабость:
чуть разожмешь, —
считай поддался, сдался,
перепутал определения.
Давит жара —
ни дуновения.
Стилем жизни
абсолютное, необъяснимое
отчуждение.
Хромает ясность языка:
на ум приходят только тех,
кто умер и стал знаменит,
изречения.
II
Несмотря на всеобщие
клятвенные заверения,
что переходить дорогу
в неположенном месте опасно,
перехожу там, где удобно,
что, соответственно
позволяет определить цель,
оценить мгновения.
Смысл собственного горения в том,
чтобы его теплом согреть друга, подругу:
тех, кто смотрит с тобой
в сторону одного направления.
III
Стечение обстоятельств
усиливает общую скуку,
веру
