новал князь город здесь вовсе не из-за красоты, а из-за двух бродов какие через те самые речки были. Сначала он долго спорил с родным братом: кому сподручнее с купцов плату за переход этих бродов брать, а как охрипли братья от яростного спора, позвали дружинников на помощь. Сошлись княжеские дружины на лесной дороге возле речек и бились там два дня. Потом победитель основал город, а побеждённого закопали в сырую землю на берегу реки под ракитовым кустом. Новый город на проезжей дороге в столицу многим путниками сразу же пришёлся по душе, а потому стал он быстро расти и хорошеть. Владельцы постоялых дворов, питейных заведений, кузнечных мастерских богатели, строились сами и всячески старались украсить родимый град. Через четыре века здесь на десять тысяч жителей было два монастыря, семь храмов, каменные торговые ряды и пожарная каланча преогромнейшей высоты. Казалось, что жить городу Шеренску века во красе да славе, но не тут-то было. Сначала столицу на новое место перевели, а потом к ней другую дорогу соорудили – прямую да короткую в стороне от прежней. И стали люди торговые о Шеренске забывать. Кому он теперь на отшибе да в лесной глуши нужен? Захирел город. Упала каланча в реку, а народ потянулся в места побогаче. Обезлюдела округа, но тут стали приходить в город гонимые отовсюду раскольники и Шеренск, распробовав трезвую жизнь, стал потихоньку подниматься с колен. Купец Грядкин (тоже из приверженцов старой и гонимой веры) устроил в городе прядильную фабрику, а его дальний родственник Пышкин – завод медно-латунной посуды. Почтенные купцы крепко встали на ноги, народили детей, те народили еще, построили с десяток фабричонок да три особняка с колоннами. Так жизнь в городе и продолжалась до тех пор, пока купцы с прочими промышленниками не получили коленом под то самое место, на котором сидят. Жители Шеренска по такому случаю сперва затосковали без хозяев, а потом им велели на заводе Пышкина делать котелки да разные гильзы для нужд Красной Армии. Гильз и прочей амуниции требовалось много, а потому Шеренск снова воспрял и принялся строить дома: сперва деревянные на десяток семей, следом кирпичные в два этажа, а потом и панельные с магазином внизу. Опять казалось, что заводу с городом сноса не будет, но случилась в стране перестройка, спрос на гильзы упал… Короче, к настоящему времени из ценностей в городе остался только памятник древнего зодчества – храм Петра и Павла о двух куполах с пристройкой для музейного хранилища. Как храм устоял среди развалин своих несчастных собратьев во времена всяческих передряг и остался на балансе отдела культуры в довольно-таки приглядном виде, так это уже само по себе великое чудо, а тут, оказывается, что построили этот храм – аж в семнадцатом веке! Теперь только на эти чудеса местная власть и уповала. Больше уповать уже было неначто.
– Я сделаю Шеренск центром древнего зодчества, и туристы со всего мира будут за месяц вперёд бронировать номера в нашей городской гостинице! – обещал всякий новый глава местной администрации, вступая в должность, но что-то у них сделать сказку былью никак не получалось. И директор гостиницы прибыль от богатых постояльцев видел только во сне да в мечтах дерзких, а в остальное время потихоньку приторговывал палёной водкой.
Нынешний руководитель города оказался бойчее прежних и с нужными связями. Он пригласил в гости своего дальнего родственника – кандидата исторических наук, который поведал за праздничным столом легенду, о том, что в здешнем храме Петра и Павла царевна Софья тайно обвенчалась с Василием Голицыным, но этот факт властями специально замалчивается по политическим соображениям. Сколько уж выпил кандидат за тем столом, народу неизвестно, но легенда всем пришлась по душе. Стосковались люди в последнее время по чувству гордости за свой город. Отдел культуры разработал под красивую легенду не менее красивый план мероприятий и сценарий праздника в честь годовщины царской свадьбы. План послали наверх, где его одобрили и приурочили к визиту в город нового губернатора области. Губернатор давно собирался посетить Шеренск, но никак не мог придумать, о чём бы здесь поговорить с народом. Так что историческое событие подвернулось весьма кстати. Следом за губернатором и всё областное руководство возжелало поучаствовать в возрождении старинных традиций, а заодно оценить перспективы древнего искусства Шеренска в свете современных требований.
Праздник назначили на 12 июля, но в ночь с десятого на одиннадцатое в храме Петра и Павла случился пожар.
Оперуполномоченный райотдела полиции Иван Семёнов в ту ночь как раз и дежурил. Сигнал о загорании поступил около двух ночи, и Семёнов со всех ног помчал к месту происшествия. Там уже работали пожарные, но успех пока был не на их стороне. Пламя яростно бушевало внутри здания, то и дело выбрасывая наружу черные клубы дыма и желто-красные языки злого пламени. Жар возле храма стоял нестерпимый, и собравшиеся зеваки наблюдали за страшным бедствием издалека.
– Коля, – Семёнов, прикрывая ладонью лицо от жара, подобрался поближе к заместителю начальника МЧС, – чего там?!
–А! – махнул рукой пожарный. – Дерева там сухого полно, как порох горит! Вот тебе и царская свадьба! Зараза! Уйди! Не мешай!
С огнём справились только к рассвету, а около
