на неудобные вопросы про мою семью, а решить проблему со строительной фирмой, что похеривает сроки на очень важном объекте.
Давно мне не приходилось лично контролировать такие ситуации. Сел в специально заказанное такси с сопровождением. Назвал адрес.
Возле высокого знания фирмы вышел. Хотел все посмотреть сам с самого начала. Зайти через парадный, так сказать. Чтобы оценить ситуацию в компании, надо понимать, как она устроена.
Вокруг было ухожено, имелась детская площадка. Что-то зацепило мой взгляд. Наверное, тот факт, что там намечалась драка. Это не мое дело, но я остановился.
Из всех споривших заметил высокого худого паренька, который стоял со сжатыми в кулаки руками. Не знаю, почему он так меня зацепил. Может, потому что смахивал на стандартного турецкого ребенка, а может, потому, что противостоял пятерым.
Это все еще не мое дело, но когда трое из пяти бросились на него, не выдержал. Подлетел и одним взглядом раскидал детей по сторонам. Все пятеро сбежали, а темноволосый парнишка поднялся с земли, утирая кровь из носа рукавом.
– Ты как? – спросил я его, подавая белоснежный платок.
– Норм, зря вы полезли, дядь, но спасибо. Платок уберите, испачкаю, там салфетки в рюкзаке у меня есть.
Серьезный не по годам, он склонился над валявшимся неподалеку темным мешком и достал оттуда влажные салфетки. Аккуратно и методично принялся отчищать лицо, не поднимая головы.
Странное дело, мне бы пойти дальше по своим делам, ведь меня ждут, но я не мог оторвать от него глаз. Что-то неуловимо знакомое и родное было в этом ребенке. Сколько ему? Десять? Девять?
– В чем был спор? – решил узнать я.
Паренек замер. Он поднял на меня взгляд, и на секунду я замер. Потому что эти глаза… Я мог поклясться, что уже их где-то видел! Да и лицо, телосложение!
– А вам какая разница? Вы чей-то папка?
Слово «папка» он буквально выплюнул, как нечто уничижительное. Я же не мог отвести от него глаз. Этот ребенок напоминал мне брата в детстве. Буквально одно лицо. Вместо того чтобы ответить на его вопрос, хрипло спросил:
– Как тебя зовут мальчик?
– Сережа, а что? Странный вы какой-то.
У него зазвонил телефон, и он взял трубку. Со страдальческим выражением на лице ответил:
– Да, мам, я уже пришел. Ну, не гуди, а? Щас все сделаю. Прекращай!
И он без объяснений развернулся и пошел в сторону, оставляя меня в шоке. Я же быстро набрал своего друга, сделал несколько фото со спины и скинул адрес.
– Яр, привет. Да, извини, что пропал. Можешь мне пробить ребенка? Я всю информацию скинул.
Мой отец много лет оплодотворял все, что движется, и не исключено, что этот парень может быть моим родственником. С этим странным наваждением я отправился в офис.
В нашей семье была наследственная болезнь, которая делала появление детей практически невозможным. Так что любой, кто хотя бы чисто теоретически мог быть представителем гордой фамилии Озйылдыз, должен проверяться. Должен жить в семье.
В задумчивости вошел в фойе. Глаз цеплялся за порядок и опрятность во всем. За старательных и приветливых сотрудников. Не понимал, в чем проблема, которая вытащила меня сюда.
Меня уже ждали и пригласили к генеральному. С раздражением оценивал окружающую обстановку. Я общался с Виктором по телефону, по видеоконференцсвязи, и вот я здесь.
Слишком много чести для такого как он, но у меня подвисло почти пятьдесят миллионов, которые было бы неплохо освоить в ближайшее время. В чем проблема?
– Господин Серкан! Как я рад вас видеть!
Высокий раскачанный блондин почему-то всегда вызывал у меня омерзение. Было в нем что-то, что еще год назад, с тех пор как мы стали с ними работать, напрягало. Я не мог понять, что.
– А вот я не очень. Почему сроки по нашему проекту не соблюдаются? Почему я должен приезжать сюда, чтобы решить этот вопрос?!
Повысил голос, добавил жесткости и увидел перед собой жалкое зрелище. Бегающие глазки, абсолютная неспособность ответить на мой вопрос. Что тут происходит?
– Прошу прощения, сейчас я все уточню, вот как раз моя супруга Саша сейчас вам все пояснит. Да, дорогая?
Я повернулся скорее по инерции. Необычное имя резануло слух, всколыхнуло воспоминания. Те самые, которые хранились внутри как видео танцующей под «Царицу» пьяной девушки.
Той самой, что отказалась от меня восемь лет назад. Сочла мое предложение слишком низким для нее, лишив счастья обоих. И что же я теперь видел?
В дверях стояла никто иная, как Саша БОрис собственной
