ты окажешься в тяжелом положении, то сможешь безбедно прожить несколько месяцев, – сказал Гильем серьезным тоном.
Анжелина сначала отказывалась, но возлюбленный настоял на своем. Теперь она была счастлива, что у нее есть деньги. Ведь она может платить кормилице! Анжелина схватила серебряный франк. «Он принесет мне удачу!» – подумала она, бросая монету в окно.
– Спасибо, мадемуазель Анжелина! – закричал мальчик, подобравший монету. – Счастливого вам Рождества!
– И вам счастливого Рождества! – смеясь, ответила молодая женщина.
Немного успокоившись, Анжелина сняла зеленую бархатную блузку и надела серую, обшитую черными кружевами. Но, словно бросая вызов, не стала заплетать свои роскошные волосы в косы. Волосы были ее самым богатым украшением, и она знала это.
«Мама, моя дорогая мама, если ты меня слышишь, попроси ангелов послать мне в этот вечер Гильема. Умоляю тебя, дорогая мамочка!»
В тот момент, когда Анжелина мысленно читала эту молитву, в дверь постучал Огюстен. Он был в черном воскресном костюме и белой рубашке. На голове была фетровая шляпа.
– Ты такой красивый, папа, – сказала Анжелина.
– Чушь! – оборвал дочь Огюстен. – Скажи, уж не хочешь ли ты присутствовать на мессе без чепца?
Анжелина лукаво улыбнулась и показала отцу фиолетовый шелковый платок с золотистой каймой, настоящее сокровище, которое ей подарила мадемуазель Жерсанда на прошлый Новый год.
– Прошу тебя, папа, – жалобно сказала Анжелина. – Не ругай меня! Я покрою голову этим чудесным платком, он так подходит к моим глазам.
Сапожник чуть не выругался, но сдержался: дочь много работала и редко о чем-либо просила.
– Хорошо! – проворчал он. – Узнаю подарок твоей подружки, этой старой гугенотки. Она совсем не думает о твоей репутации, задаривая подобными безделушками! Нам надо торопиться.
Они заперли собаку в конюшню и вышли на улицу. Отец и дочь кутались в накидки, поскольку дул холодный северный ветер. На обледенелых мостовых лежал тонкий слой снега.
– Держись за меня, дочь моя. Не хватало еще сломать ногу в самом начале зимы.
– Вот уж этого не надо ни тебе ни мне! – откликнулась Анжелина.
С огромными предосторожностями они дошли до аркады колокольни, стоявшей около средневековой крепостной стены. Теперь им предстояло спуститься по крутой улице Нобль.
– О! В добрый час! – воскликнула Анжелина. – Мэр приказал разбросать солому и стружку. Теперь мы не поскользнемся.
– Хм-м! Все равно надо быть осторожными.
Они благополучно добрались до площади с фонтаном, где уже собралось большинство жителей Сен-Лизье. В тусклом свете, исходившем от двух газовых рожков, было трудно рассмотреть лица. Анжелина вглядывалась в мужчин, которые по росту напоминали ей Гильема.
– И все болтают, трещат без умолку, – ворчал отец. – Можно подумать, что здесь
