мягким голосом:
– Итак, мы снова встретились, Маркус? Ты не поприветствуешь меня через столько месяцев?
– Да, конечно. – Маркус склонил голову. – Надеюсь, у тебя все хорошо, Рафаэль?
Значит, она оказалась права. Мужчина, стоявший рядом с ней, был Наварро. Высвободив руку, Кэтрин подошла ближе к Маркусу.
– Ты не отвезешь меня домой? – тихонько попросила она.
Маркус шепотом согласился, и они уже направились к выходу, но тут Рафаэль Наварро произнес:
– Не так быстро, мой друг. Я обещал леди поговорить с тобой о твоих манерах.
– Моих манерах? – непонимающе повторил Маркус.
В уголках рта мужчины в черном притаилась лукавая улыбка.
– Они оставляют желать лучшего, – тихо произнес он.
Маркус побледнел, но старался сохранять самообладание.
– Сожалею, – ответил он. – Возможно, мы сможем обсудить мои ошибки в другой раз. Сейчас я должен выполнить просьбу дамы.
Наварро искоса бросил на Кэтрин злобный взгляд своих черных глаз.
– Жестоко, – сказал он таким веселым тоном, что она вынуждена была прикусить нижнюю губу, чтобы не улыбнуться, однако в этой ее веселости проступали признаки истерики.
Но когда он повернулся к Маркусу, в словах Рафаэля Наварро зазвучала сталь, что привлекло внимание нескольких стоявших рядом пар.
– Я возражаю. Мы с этой леди едва успели познакомиться.
Маркус быстро оглядел любопытные лица вокруг. Наблюдавшая за ним Кэтрин почувствовала острую жалость. Он был поставлен перед сложным выбором: защищать ее, Кэтрин, честь перед обществом и собственную – перед Наварро. Он не мог позволить, чтобы уничижительно отзывались о его доблести. К тому же за неуважительное отношение к даме, находящейся под его протекцией, следовало мстить столь же быстро, если не быстрее, как за неуважение к ближайшему родственнику. Проигрыш в споре принес бы ему презрение знакомых, но впутать ее в аферу и запятнать ее честь на квартеронском балу было сродни настоящей катастрофе. Маркусу требовалось время, чтобы все обдумать. Кэтрин, в свою очередь, отчаянно пыталась сообразить, каким образом предотвратить приближающееся столкновение, но не могла ничего поделать против холодной неприязни, исходившей от этого человека, Наварро.
Мелодия куранты продолжала играть, но вокруг них все больше шептались: «Что случилось? Кто? Что здесь происходит?»
Когда музыка стихла, в тишине раздался грубый голос:
– Я действительно уверен, что Черный Леопард сегодня вышел на охоту, и, кажется, он собирается поохотиться на…
Злобное замечание, по всей видимости, подхлестнуло Маркуса, и его рука медленно сжала эфес шпаги. Однако он предпринял последнюю попытку исправить ситуацию, быстро поклонился Наварро и сказал:
– Пойдем, Селеста.
Выбросив
