ты, наказывал алчных и злобных людей. По причине своего сложного характера, нигде не уживался на местах, где бы он не работал. Но всегда считал себя правым. В книге много своеобразного юмора.
Всякий человек, есть история, не похожая ни на какую другую. Карель Алексис
Дорогой
(часть первая)
В это утро Олег Грачёв встал с постели и, не умываясь, зашёл в кухню. Выпив стакан кипячёной воды из керамического кувшина, его взор упал на численник, висевший над маленьким холодильником «Морозко». Дата там стояла 12 июля. Сорвав листок прошедшего дня, и увидав последующее 13 число, он от досады скомкал отслуживший календарный лист и бросил его в открытое настежь окно. Он считал себя закоренелым атеистом, но с суеверием тесно дружил. Даже если голубь – сизарь будет переходить ему дорогу, он всё равно сплюнет через левое плечо, не говоря уже о кошках. Для него число 13 – это недобор, а вот 21 или 33, 36, это было в цвет!!! Это были лучшие очки в его картёжной жизни. Олег по кличке Дорогой хоть был и молод, но известность быстро приобрёл в определённых кругах.
Он слегка потянулся и вспомнил, что завтра, то есть 14 июля, его другу Цветку исполняется 24 года
– Надо сегодня начинать отмечать, – сказал вслух Дорогой.– Эту цифру 13 необходимо сегодня убить. Все серьёзные дела по боку!
Он прошёл в спальню и опустив руку в карман рубашки извлёк оттуда несколько купюр. Пересчитав деньги, он понял, что этой суммы вполне достаточно, чтобы его планы по корректировке собственного календаря сбудутся. Дорогой приятно улыбнулся и стал названивать своим друзьям, Мартыну и Цветку.
Их уговаривать, долго не пришлось. И уже через час в середине фруктового сада, где груши и яблони, дразня своими недоспевшими, но уже вполне розовыми плодами, он приютился со своими друзьями выполнять свой намеченный план. Ароматного запаха от фруктов не исходило, хотя ветки от изобилия румяных плодов, были максимально приклонены к земле. А некоторые ответвления беспардонно прикасались к разбушевавшимся завязям, переплетённых огурцов, будь – то, предлагая создать общую демографию фрукта с овощем. Лето в этот год выдалось неимоверно жарким. Для Олега Дорого этот климат, был родным, но из-за долгого пребывания за северным полюсом, адаптироваться к региональным капризам природы ему было в первые дни не совсем легко. С утра он себя чувствовал хорошо, но после одиннадцати часов его тело будто подменяли. Он чувствовал упадок сил. Продолжительный и донимающий его спокойствие звон в ушах, подталкивал к необъяснимой тревоге. Жажда к обильному питью не покидала его желаний. Выручало всё, что содержало много воды, но больше предпочтения он отдавал вину, особенно сухому. От умудрённых жизнью людей он знал, что в тропиках только это вино спасало от жары советских моряков и строителей. На себе он это сразу испытал, как только освободился из колонии строгого режима. Выпил стаканчик и незаметно все тревоги и жажда покидали его. Он частенько задумывался, а не пора ли сменить местный не подходящий для него климат?
Хотелось упорхнуть к белым медведям, но сразу же подкрадывалось смятение, и внутренний протест ему нашёптывал. «Не забывай про мать»!!! Олег давно уже усвоил, что самые преданные женщины это те, у кого сыновья и мужья попали в волчий капкан закона. Эти женщины, чтобы хоть одним глазом взглянуть на родного человека, ехали на край света во тьму тараканью. Пересекали северный полюс и при этом тащили за собой чувалы с продуктами. Олег помнил про сыновний долг. Хоть у него и была гражданская жена, но мать его Вера Александровна Грачёва была и остаётся единственно близким и родным ему человеком. Ей тоже выпала тяжкая доля навещать своего непутёвого сына вдали от родного края, и он это ценил. Она ни на минуту не забывала о нём, когда он был вдали от неё, переживая, что вместо наваристого борща, он хлебает баланду, и вместо логарифмов и котангенсов он познаёт тюремные университеты. Он рос всесторонне развитым мальчиком. Способности к математике привели его в класс одарённых детей. В шахматы он мог обыграть даже кандидата в мастера спорта, но долго не заигрывался. Любил играть быстро – не задумываясь. Поэтому и в соревнованиях не участвовал. А, ловко махая у себя во дворе палками и будучи замеченным приезжим тренером, с берегов Волги – рапиристом Германом Суховым, определило его спортивное будущее.
Ему было уже семнадцать. Он пошёл покорять юношеские пьедесталы спортивных высот, но нездоровый интерес к заброшенным церквям перечеркнули все его намеченные с тренером перспективы. Попалась с виду убогая, не напоминающую действующую церковь в селе Кульки. Купол у неё был разобран. Вход из бетонных ступеней был покрыт мхом и кое-где пробивались ростки тополей. А главное рядом не было сторожа. Все эти предательские приметы заставили его проникнуть в церковь. На самом же деле там шёл длительный ремонт, осуществляемый жителями села. Через день после его «паломничества» в Кульки в их доме был произведён обыск, где нашли целый иконостас из этой церкви, а главные залежи, которые под опилками
