трудный пост в Скиту – это первая седмица Великого поста. Но и она, по милости Божией, не особенно отяготительна для меня. Кроме того, помогает сознание, что велики дни сии, что иначе и быть не может. И удивляюсь тому, что делал я раньше, нарушая святой пост, не понимая и не сознавая его святости и необходимости (прп. Никон, 32).
Пост необходим для нас при этом как умерщвление плоти для того, чтобы оторваться от плоти и всего земного и мыслить о Боге и небесном. Справедлива пословица: «Чем больше ешь, тем больше хочется есть». Если мы утолим только голод и жажду и займемся делом или станем молиться, нас еда не будет отрывать от нашего занятия. Это я сам на себе испытал. Тогда как-то чувствуется, что сущность жизни не в еде, не в чем-либо земном, а в высшем духовном мире человека, не в утолении страстей, а в стремлении познать истину – это есть первый признак духовной жизни человека. Без этого человек духовно умирает. Если же мы угождаем плоти, то ее потребности растут неимоверно быстро, так что подавляют всякое духовное движение души. Нас не интересуют тогда высшие духовные вопросы, весь наш интерес сосредотачивается исключительно на земном удовлетворении страстей и похотей плоти.
Жалок тогда человек, хотя очень часто не сознает этого. Напротив того, человек постящийся, так сказать, отрезвляется, совершенствуется нравственно. Конечно, пост, если не сопровождается молитвой и духовной заботой, не имеет почти никакой цены. Пост есть не цель, а средство, пособие, облегчающее нам молитву и духовное совершенствование (прп. Никон, 32).
Вот уже прошла первая седмица святого Великого поста, и с Божией помощью я, слава Богу, легко и даже с утешением духовным провел ее. Чем меньше ешь, тем меньше хочется, теперь я это испытал на самом деле! И я заметил, что я больше, чем обыкновенно, слушал службу и более она мне нравилась. Теперь я начинаю понимать смысл поста: и телу, и душе становится как-то хорошо (при. Никон, 32).
Постриг монашеский
Вы изволите писать, что крайняя печаль непрестанно снедает вас, а причины представляете благословные… что вас многие убеждают, дабы вы потщились воприять святой великий ангельский образ, то есть схиму, но боязнь ваше сердце устрашает при внятии чувства величества сана. Но ежели кто из благоразумных и опытных старцев вопросит нас с тобой и именно скажет: мы наслышаны, матушка, что вы страшитесь восприять на себя великий образ схимы, дабы в будущем веке не было вам во осуждение, в рассуждении ваших слабых сил и слабого произволения.
Но скажите же, пожалуйста, какой вы должны ответ воздать за настоящий, вами воспринятый образ и данные при нем обеты, и можешь ли ты или могла их исполнять своими естественными силами, а притом вникни и прочитай, как велика разница в обетах пострижения схимнического с мантейным, и воистину мало обрящешь разницы.
…Как в мантию даешь обет сохранить себя в девстве до кончины жизни нашей и иметь нестяжание; эти два пункта вышеестественные, коих мы без Божией помощи соблюсти не в силах, да и прочее все, когда со смирением
