ое красочное сновидение, из которого его вырвал мерзкий звон, еще может вернуться.
– Марк, вставай, опять проспишь, – раздается недовольный оклик, и кто-то заглядывает в приоткрытую дверь. Мальчик бубнит в ответ что-то про «еще пять минуточек» и поплотнее закутывается в одеяло, а этот кто-то, все так же продолжающий находиться в комнате, устало вздыхает, подходит к постели и стаскивает одеяло.
– Ну ма-а-ам, – сонно проговаривает Марк, встречаясь лицом к лицу с грозно нависшей над ним матерью и неуклонно надвигающейся суровой действительностью.
– Никаких «мам», бездельник, – фыркает женщина. – Марш умываться!
– Ладно, ладно… – смиряется Марк и лениво потягивается. – Уже иду.
Мать выходит, а мальчик, позволив себе полежать еще пару минут, все же поднимается и отправляется в ванную. Прохладная вода, неровной струйкой бегущая из проржавевшего крана, исчезает в темном провале слива, унося с собой остатки воспоминаний о волшебном сне.
– Ты скоро там? Завтрак стынет! – резкий голос матери вновь нарушает спасительную тишину, отрывая от раздумий. Марк вздрагивает, придя в себя, и принимается торопливо выдавливать из тюбика немного пасты на растрепанную зубную щетку. Сначала верхние зубы, потом нижние – мальчик тщательно водит щеткой, глядя на себя в зеркало и стараясь не пропустить ни единого уголка. Все, как учили…
Закончив каждодневную процедуру умывания, Марк вытирается полотенцем и спускается вниз.
На столе его, как всегда, ждет овсянка.
– Ешь быстрее, тебе выходить через десять минут, – все не унимается мать, с самого утра пребывающая не в духе. Хотя другой Марк ее и не помнит.
Мальчик усаживается за стол и принимается бездумно выводить ложкой круги в каше.
– Хватит! – свирепеет мать и садится напротив. – Давай ешь!
Марк послушно зачерпывает полную ложку овсянки и под пристальным взглядом матери отправляет ее в рот. Стараясь надолго не задерживать склизкую массу во рту, чтобы не прочувствовать вкус, мальчик быстро справляется с кашей и вымученно улыбается: «Спасибо!».
– Не за что, – хмыкает мать, забирая пустую тарелку. – А теперь на выход.
Вырвавшись из душного дома, Марк чувствует одновременно и облегчение, и страх. С одной стороны, вечно недовольная мама осталась сейчас одна, в опустевших с его уходом комнатах, и не сможет больше командовать, но с другой… с другой стороны, его уже поджидает школа. За три года своего обучения мальчик стал воспринимать это место как нечто живое, злое… вроде дикого зверя, притаившегося за углом и готового наброситься в любую секунду.
Так уж сложилось, что почти с первых дней обучения Марк стал для всех изгоем – тихий, застенчивый ребенок, он быстро превратился в идеальную мишень для самоутверждения других детей. Шутки, сначала вполне безобидные, со временем переросли в откровенные издевки. А день, когда мама Марка, узнав о насмешках одноклассников, заявилась в школу, стал для мальчика точкой отсчета, с которой его жизнь стала больше походить на склизкую утреннюю овсянку.
За спиной раздается возмущенный крик велосипедиста: «Свали с дороги, придурок!».
Марк испуганно отскакивает в сторону.
– Мудила, – не оборачиваясь, довольно добавляет старшеклассник на велике и исчезает за поворотом.
Мальчик судорожно выдыхает, предвкушая еще один веселенький денек, и ускоряет шаг, переходя на соседнюю улочку. Через пару минут он дойдет до перекрестка и встретится с Тимой. Эта мысль успокаивала. Тима был единственным человеком, с которым Марку удавалось нормально общаться. Скорее всего, свою роль тут сыграло и то, что они жили на пересекающихся улицах и частенько встречались по дороге в школу.
По вине Тимы Марку не раз приходилось влипать в истории, за что ему часто влетало от матери. Сам Марк получал мало удовольствия от передряг, в которые оказывался втянут, но, не желая рассориться со своим единственным другом, обычно шел у него на поводу. Вот и вчера, поддавшись уговорам приятеля, Марк влип в очередную историю и вернулся домой побитый, да еще и весь грязный, хотя мать мальчика волновало скорее последнее: «Опять весь измазался, я что, нанималась тебе каждый день стирать? Иди и выстирай всю свою одежду сам, а то отправишься спать голодным».
Марк послушно постирал свои вещи и принялся рассматривать свежие ушибы. Замечая, как сморщилась от холода и влаги кожа на руках, мальчик подумал: «И чего она так злится из-за стирки? Стирает ведь все равно машинка, а не она. А я тут руками мучаюсь… Тима еще сегодня как всегда свалил, пришлось одному отдуваться за двоих, теперь вот от матери получил… Не хватает только мерзкой вареной рыбы на ужин». Ну и как вы думаете, что было на ужин?.. Конечно же, рыба!
Тима опаздывает уже на десять минут, обычно такого с ним не случалось.
