Марии в Йорке явилось для Алена способом искупить участие в подчинении севера?
Есть одна книга, благодаря которой историки смогли отслеживать крупные изменения в народонаселении и землевладении во второй половине XI века, – «Книга Cтрашного суда». Этот необычайный документ, или, точнее, набор документов, не только дает всеобъемлющее представление о земельных активах, богатстве и статусе, но также проливает свет на навязчивое стремление Вильгельма Завоевателя взять под контроль непокорную нацию. В 1085 году Вильгельм сообщил своему совету в Глостере, что хочет точно знать, что произошло с каждым участком земли в его королевстве. В «Англосаксонских хрониках» история излагается так:
После того провел король большое собрание и долго совещался с ним об этой земле, насколько она была занята и кем. Потом он отправил своих людей по всей Англии, в каждое графство, поручив им выяснить, «сколько сотен гайд в этом графстве, какой землей владеет сам король, что за скот на этой земле или же какие подати ему причитаются в год с этого графства». И он также поручил им записать, «сколько земли у его архиепископов, и у его епископов, и у его аббатов, и у его эрлов», и, как бы многословно и скрупулезно это ни звучало, «что и сколько имеет каждый человек, кто занимает землю в Англии, количество земельных наделов и голов скота, и какова цена этому в деньгах». И так пристально он требовал от них разыскивать все это, что не осталось ни одной гайды, ни ярда земли, и более того (о чем стыдно говорить, хотя он не видел в этом никакого стыда), ни быка, ни коровы, ни свиньи не осталось, что не оказались в его переписи. И все записанные отчеты были потом представлены ему.
Посчитали всех. От сборщиков податей нельзя было скрыть никаких, даже самых мелких активов. Страх, который внушила перепись, побудил англосаксов назвать ее «Книгой Страшного суда», или «Книгой Судного дня». Агенты короля обыскали каждый уголок страны, исследуя ее с беспрецедентной точностью. Были описаны и оценены – в прежних ценах и ценах того времени – 45 тысяч земельных владений в более чем 13 тысячах поселений. Эти записи на латыни, составившие два больших тома – 2 миллиона слов, 913 страниц, – затем хранились в королевской казне в Уинчестере. Как ни странно, данные по Уинчестеру и Лондону не были собраны. Возможно, в переписи были пробелы, но это собрание статистической и социально-экономической информации не имело аналогов в Европе[113].
«Книга Страшного суда», составленная с поразительной скоростью – в считанные месяцы, – позволяет историкам оценить, насколько Вильгельм изменил экономическое и социальное устройство Англии, заменив одну элиту другой. Цифры неумолимы. Из девяти сотен главных землевладельцев – тех, кто получил земли непосредственно по указу короля, – всего лишь тринадцать были англичанами. Старой англосаксонской королевской семье, потомкам Эдуарда Исповедника, в 1086 году принадлежала земля стоимостью лишь 65 фунтов. Земля Эдгара Этелинга после его заигрываний с северными мятежниками оценивалась,
N. Davies, The Isles, p. 279.
