муглая кожа, и высокие скулы вызывали невольные ассоциации с уроженцами древней Палестины, каким их изображали французские живописцы девятнадцатого столетия. Человек был одет в дорогой европейский костюм, а свободные манеры выдавали в нем иностранца. Он вышел из новенькой «Волги», припарковавшейся возле Казанского собора. На улице стоял погожий весенний вечер, ленинградские красавицы совершали променад по центральной магистрали города. Завидя богатого фирмача, молодые хищницы приняли охотничью стойку. Жгучая брюнетка в сногсшибательном красном плаще, невзначай распахнула боевой наряд, демонстрируя напоказ декольте. Мужчина скользнул равнодушным взглядом по девичьим прелестям, вежливо улыбнулся. Девушка улыбку приняла, и качнула бедрами, а иностранец направился в ближайшую подворотню. Ему составлял компанию шофер. И если хозяин приковывал восхищенные женские взоры, то внешний вид слуги вызывал нервную дрожь. Широченные плечи, руки как у орангутанга свисают до земли, на спине объемистый горб. Диковинная парочка завернула во двор. Напоследок иностранец послал девушке воздушный поцелуй, тонкие губы тронула ледяная улыбка. Знак внимания не прошел бесследно, мужчина поднял руку, обнажился обшлаг пиджака, на запястье светился золотой браслет. Если грязный подъезд входит в число эротических фантазий, так тому и быть! Любой каприз за ваши деньги, мсье! Девушка зашла в подворотню здесь было темно и сыро. Пахло кошачьей мочой, закопченный потолок чернел от горелых спичек. Женщина поднялась пролетом выше, бледный свет проникал сквозь грязное окно. На подоконнике умелые руки вырезали перочинным ножом три заветные буквы. Про запечатленное в дереве слово смелая женщина знала многое, автору наскальной пиктограммы и не снилась такая осведомленность. Она прокашлялась, зябко кутаясь в длинный плащ.
– Мсье… – звук голоса тронул молекулы спертого воздуха. Из подвала истекал клубами парный туман, пахло канализацией. Что здесь мог делать холеный француз, оставалось загадкой. Про себя девушка решила, считать заграничного гостя французом. Она закончила Казанский педагогический институт, по специализации французского языка. С улицы доносился приглушенный рокот автомобилей. Обшивка в машине иностранца красного цвета. Высший класс! Новых моделей «Волги» в городе считанные единицы, за лохматые «рябчики» не купишь. Большая шишка! Но сопровождающий его субъект – редкостный урод. Едва ли в «Интуристе» имеются такие переводчики! Всякий хороший толмач работает на комитет. А там парни – что надо!
– Есть здесь кто-нибудь?!
Злоба пересилила страх, она стиснула кулачки.
– Ну и пошел ты к лешему, извращенец! – женщина решительно двинулась к выходу.
– Браво! – сверху раздался хриплый голос. – Хорошая ведьма!
– Не доверяю я продажным девкам, доминиус! – возразил другой, сиплый, будто простуженный. Если «иностранец» говорил чисто, с рельефными ленинградскими согласными, то его провожатый обладал небольшим акцентом. Так говорят по-русски прибалты, с трогательной заботой проговаривая неудобные славянские слоги.
– Бытует мнение, что из них выходят лучшие жены.
– Есть только один способ проверить! – нахально заявила девушка. – Женись на мне, красавчик, а там видно будет.
– Точно – ведьма! – удовлетворенно повторил мужчина. – Займись, этим Гавдос! После доложишь.
По-хорошему, следовало валить из вонючего подъезда. По городу ползли слухи о таинственном исчезновении людей. А совсем недавно, из «Дома Книги» исчезла целая компания продавцов. Как сквозь землю провалились вместе с полками, заваленными никчемной макулатурой. Они с подружками нарочно забегали в книжный магазин, и убедились что все на месте. И книги, от изобилия которых трещали полки, и продавцы, облаченные в фирменные синие халатики, с вышитой эмблемой на лацкане. Только вот на расспросы о недавнем ЧП они отвечали вяло, пряча глаза, словно опасаясь чего то. Большой город не то, что ее родная Бугульма, здесь и пропасть можно без следа, и вытащить козырной билет. Парень трепался на русском языке без малейшего акцента. Фирмачи так не говорят! Точно – пора сваливать. Она прислушалась – наверху было тихо. Может быть, они выпрыгнули в окно?
Горбун возник рядом быстро и неожиданно. Его глаза сверкали в полумраке как два зеленых прожектора, холодная рука стиснула женское запястье. Все люди делятся на два типа. Одни бьют – другие защищаются. Так повелось с архаичных времен, когда пещерные жители сидели возле костра, и замышляли свергнуть альфа самца, а его имущество поделить поровну. Историки пишут, что Александр Македонский подвергал новобранцев психологическому тесту. Полководец орал на воина. Если солдат сжимал кулаки – его брали на службу, если же закрывал глаза – отправляли в обоз. Неизвестно, чья участь была лучше, но армия Искандера Двурогого завоевала полмира. Девушка относилась к первому типу. Сначала она смазала когтями по лицу горбуна, а уже потом испугалась, и заскулила как побитый щенок.
– Дядя, отпусти, я пописать сюда зашла!
От удара горбун с необычайным проворством
