настроении, как сначала и не махал палкой.
Они вышли к юго-восточному углу озера. Где оно узкой протокой соединялось с речкой. Переходили протоку по прежним тонким жердочкам. Славик сначала насмотрелся на дергающихся в прозрачной воде пескарей, потом смело ступил на шаткую переправу… и тут же начал махать руками. Жердочки ходуном заходили под ним. Будь они на метр длиннее, он здорово бы напугал пескарей. Отделался он прыжком на близкий берег. Его ботинки со звучным чмоком вошли в черную полужидкую грязь.
– Нормально, сказал отец. – Если бы в ручей свалился, пескари бы со смеху померли.
– Насобирали бы на уху, – поддержал его дядя Петя.
Славик назло им молчал.
Отец сходил в кусты, срубил короткий шест и, опираясь на него, пошел по жердочкам, как по тротуару. Шест перебросил дяде Пете.
Славик разулся, прополоскал ботинки, носки и пошлепал босиком по теплой черной земле и жесткой осоке на сухое место возле овсяного поля, где взрослые уже успели прилечь.
За протокой настоящего леса не было. Приречную низину заполнял низкорослый олешник, весь переплетенный хмелем, заросший малинником и крапивой. Узкой полосой вдоль реки тянулся заболоченный луг.
Хорошо было лежать на отросшей отаве и голым животом ощущать солнечный жар. Правда. Отец не совсем уверенно предположил, что недолго получить радикулит, лежа на сырой земле, но никто после его слов не пошевелился.
Первым поднялся дядя Петя. Через минуту толкнул Славика. Тот вскочил быстро, надоело ему жариться на солнышке. Сначала он не понял, что ему показывают.
Совсем рядом по траве бегала желтогрудая птичка: что-то склевывала, взлетала на полметра, становясь на миг черно-белой мерцающей звездочкой, снова бежала между тонких стебельков. Длинный хвостик ни на секунду не оставался без движения, дергался вверх-вниз.
– Что за птица? – не боясь спугнуть гостью, спросил дядя Петя.
– Где? – задремавший отец вскочил так резко, что птичка вспорхнула, но отлетела не дальше двух шагов.
– Лежи, – успокоил его дядя Петя, – ты все равно не знаешь. Да она и не съедобная к тому же.
– Почему не знаю, – с важным видом ответил отец. Ложиться он не собирался. – Я птицу вижу по полету.
Славик усиленно соображал. Не хватало, чтобы отец лучше его знал птиц. Эта всем видом напоминала трясогузку, но была совсем не такой расцветки. Других названий, пригодных для этой птички, он не знал. Не соловей же.
– Трясогузка, – проговорил он как можно равнодушнее.
– Ответ правильный, но не полный, – тут же отозвался дядя Петя.
– Как? – Славик удивился. Не ожидал, что ответил правильно.
– Это же не белая трясогузка, которую ты несомненно знаешь, – пояснил дядя Петя.
– Не белая, – согласился Славик. – Желтая.
– Вот теперь все правильно.
