что я тянусь к коробке с печеньем, чтобы скинуть с себя удушливую петлю сочувствия.
– А теперь я знаю, что она поехала на Гластонбери, – запись сделана на следующий день после того, когда ее видели в последний раз на остановке в городке, где она жила.
Лора достала две чашки и поставила чайник.
– Будешь?
Я кивнула и села напротив. Она включила музыку, что-то тоскливое, явно из Ланы Дель Рей. Но ты, наверное, понятия не имеешь, кто это.
– Как думаешь, может случиться, что она жива? – нерешительно спросила я, как будто бы ее ответ и правда мог что-то значить.
Лора грустно пожала плечами:
– Знаешь, я думаю, надо сделать пост в Фейсбуке. Опубликовать ссылку на видео, пару фотографий твоей сестры и то, что ты мне рассказала. Поставить хэштеги Гласто и, может, The Killers. Вдруг кто-то видел ее там и вспомнит что-нибудь важное.
– Да, стоит попробовать, хотя и прошло уже слишком много лет, – сказала я, поднимаясь со стула. В масштабах моей жизни восемь лет были целой эпохой.
Я должна найти тебя. Живую, мертвую, запертую в чьем-то подвале, работающую на улице или живущую в коммуне в Гималаях. Я должна найти тебя. Даже если увижу только твои кости. Я должна найти тебя и, если кто-то причинил тебе зло, обязательно наказать обидчика. Эта мысль накрыла меня с головой.
Я выглянула в окно на залитые желтым, как фильтр Инстаграма Kelvin, светом фонарей ночные улицы.
Все, что осталось мне от тебя, – коллекция компакт-дисков, плеер и страница в Фейсбуке, так и болтающаяся, будто ничего не случилось. Я так и не решилась сделать из нее памятную: а вдруг ты когда-нибудь захочешь залогиниться и выложить несколько своих фотографий с доской для серфинга на фоне апельсиновой рощи, где-нибудь в Южной Калифорнии. Ведь говорят же, что многие люди, которых считают пропавшими без вести, находятся потом в Калифорнии.
Я зашла на твою страницу и открыла альбом с фотографиями – их было не много, я знала их наперечет. Насколько я понимаю, тогда, в доайфоновскую эпоху, вообще гораздо меньше фотографировались. Я выбрала ту, где ты щуришься от солнечных лучей и улыбаешься в камеру. Волосы перекинуты на одну сторону по моде середины нулевых, в руке сигарета, из уха торчит наушник. Снято на чьем-то заднем дворе в апреле 2007-го. Твоя самая последняя фотография из тех, что есть здесь.
Я смонтировала на телефоне стоп-кадр из видео и фотографию из Фейсбука, добавила информацию, которую знала: «Привет! Летом 2007 года без вести пропала моя сестра Джен. Сегодня мне стало известно, что перед исчезновением ее видели за сценой на фестивале Гластонбери. Если вы знали ее – пожалуйста, напишите мне. Остальных прошу просто репостнуть эту запись в свой фид. Сестра – все, что у меня осталось, и я должна найти ее». Я нажала на кнопку «опубликовать для всех». Потом выключила свет и залезла под одеяло. С недавних пор я стала одной из тех, кто укрывается с головой даже в адскую жару, – только это и защищает меня от подкроватных монстров.
Status:
