В конце 60-х – начале 70-х гг. прошлого столетия обострение социальных противоречий на Западе, вызвавшее к жизни новые социальные движения (зеленые, пацифисты, феминисты, антиглобалисты, коммунитаристы и т. п.), поставило под сомнение теорию деидеологизации, и ее авторы были вынуждены смягчить свою позицию. Поскольку стал очевидным «идеологический вакуум», который заполнялся различными оппозиционными идейными воззрениями, то был поставлен вопрос об идеологическом обновлении западного общества.
Результатом соответствующих усилий стала теория реидеологизации, которая является одновременно и отрицанием, и своеобразным продолжением теории деидеологизации. Сохранив основной тезис концепции деидеологизации – противопоставление науки и идеологии, авторы концепции реидеологизации признают, что общественные науки не способны дать ответы на вопросы о смысле человеческой жизни, о социальных ценностях, идеалах и целях. Ответы на подобные вопросы, считают они, призвана давать идеология. Поэтому авторы данной концепции разработку и обновление идеологии возводят в ранг постоянной задачи по самовоспроизводству общества.
Таким образом, утверждения о «конце идеологии» и «конце истории» оказалось иллюзией. Мир действительно стал другим по сравнению с началом 1990-х гг., но это отнюдь не означало, что ушли в небытие интересы и противоречивые устремления различных групп и общностей как внутри отдельных стран, так и в рамках мирового сообщества. После окончания холодной войны мир столкнулся с многочисленными этническими конфликтами, новыми противостояниями между государствами и группами государств, интенсификацией религиозного фундаментализма, возрождением неофашистских движений. Главной же особенностью картины мира в начале XXI в., как считает видный американский политолог С. Хантингтон (р. 1927), является его деление на две неравные части с несовпадающими интересами – Запад и все остальные (не-Запад), между которыми нарастает состояние конфронтации [49].
В этих условиях о деидеологизации уже никто не вспоминает. Примечательно, как вышел из положения, в котором оказался один из самых видных авторов теории деидеологизации, упоминавшийся ранее американский социолог Д. Белл. Предисловие к новому изданию своей книги «Конец идеологии» он заканчивает так: «В завершение я скажу: «конец идеологии» как гигантская историческая смена убеждений и ориентиров, на мой взгляд, исчерпал себя. И теперь вновь начинается история» [50].
Оказывается, это была не деидеологизация, а лишь смена идей и убеждений, т. е. процесс замены одних идеологий другими.
Ныне западные общества в идеологическом отношении являются плюралистическими, в них не только продолжают развиваться идеологии прежних социально-классовых движений, но и получают заметное распространение многочисленные идеологии организаций и движений, создаваемых различными группами населения для выражения и защиты своих интересов.
